На окраине города Кагарии жила одна очень бедная семья — Лакшит и Тара. Поженились они совсем молодыми, сбежав от родителей, которые не хотели их брака, потому всего им приходилось добиваться самим. Но разве легко двум юным любящим сердцам без поддержки родных строить свою жизнь. Тем не менее они справились. Пищу им давал небольшой огород, разбитый возле их бедной хижины. Возделывала его в основном Тара, потому что Лакшиту тем временем пытался в городе как-то заработать на хлеб случайными заработками. Иногда Лакшиту удавалось наняться на более-менее продолжительную работу к какому-нибудь торговцу или ремесленнику, но случалось это нечасто. Пока супруги были молодыми, они относились к своей бедности легче, но потом появились дети, и забот стало больше. Детей было трое, но только младшая дочка Арти была им родной. Так получилось, что Тара долго не могла забеременеть, а супруги так хотели, чтобы у них был ребенок. Чтобы просить об этом богов, нужны были очень богатые жертвоприношения, а Лакшит и Тара сами еле-еле концы с концами сводили. Поэтому они решили, что даже если Тара не родит, они возьмут на воспитание сироту.

Случилось это более двадцати лет назад. В тот день даже солнце сияло как-то особенно, Тара чувствовала, что непременно что-то произойдет и свершится давняя мечта. Лакшит тогда нанялся перевозить товар горшечника в другой город и уехал с самого утра. Тара же ушла к реке стирать белье. Она уже сложила чистую и мокрую одежду в корзину и приготовилась нести ее домой, как вдруг в ужасе застыла. Прямо к ее ногам подползла большая белая кобра и обвилась вокруг ступни. Тара зажмурила глаза, готовясь к смертельному укусу, но кобра, ослабив петлю, позволила высвободить ногу, а потом поползла куда-то в кусты, будто подзывая молодую женщину. Тара справилась с дрожью и осторожно пошла следом. В кустах сидел маленький мальчик, на вид ему было около двух лет. Его маленькая ножка была серьезно поранена, и ему требовалась помощь. Он не плакал, а лежал в полузабытьи, лоб был очень горячим. Тара тут же схватила малыша, положила его в корзину для белья и понесла к соседке — старой Калияни, которая умела лечить недуги.

"Ох, не поправится, — охала знахарка. — Да кто же такого малышку одного бросил? Я сделаю, что могу, но не знаю, поможет ли?"

Но Тара верила, что мальчик выживет. Так и случилось.

"Не простой это мальчик, — сказала Калияни, отдавая его на руки Таре. — Другой бы не поправился, а у этого есть какая-то особая сила. Береги его".

Тара была счастлива: и потому, что малыша удалось спасти, и потому, что теперь у нее был сын. А на следующий день вернулся Лакшит, но не один, а с мальчиком лет шести. Он нашел его на дороге рядом с пропастью, испуганного и потерявшего память. В руках он держал обломок какой-то статуи — руку с начертанным на ладони странным рисунком. Ребенок не мог назвать своих родителей, не знал, откуда он родом, не помнил даже своего имени. Еще он помнил, как незадолго до появления Лакшита в пропасть упал отшельник-брахман. Лакшит подошел к кромке обрыва и выглянул вниз. Действительно, на дне глубокого провала он увидел разбитое тело несчастного. Чтобы достать мертвеца, Лакшиту пришлось изрядно попотеть. На глазах у мальчика он поднял тело отшельника, положил в повозку с горшками и потом довез до ближайшего храма и передал служителям.

Мальчик все время находился рядом с Лакшитом, он был таким беспомощным, потерянным, но отказался оставаться в храме. И Лакшит решил, что этого ребенка специально подарили ему боги за то, что он позаботился о погибшем брахмане. Поэтому он решил усыновить мальчика и дать ему имя Ашока.

Вернувшись домой, Лакшит узнал, что боги наградили его еще одним ребенком. Он с радостью принял и малыша, спасенного Тарой. И хотя мальчик был слишком мал, чтобы толком объяснить, что с ним случилось, он помнил свое имя — Лал. Он также что-то говорил про пропавшую маму и про старшего брата, а также про какую-то страшную тётю на облаке, но со временем эти воспоминания затерлись в его маленькой головке.

Так Ашока и Лал стали приемными сыновьями Лакшита и Тары. Супруги заботились о мальчиках, как о родных, старались дать им как можно больше, несмотря на свои скромные возможности, и вскоре даже Ашока поверил в то, что Тара и Лакшит — его родные мама и папа. Своего раннего детства он так и не вспомнил, и даже странный кусок статуи ни о чем ему не говорил.

Когда мальчики немного подросли, они нашли себе занятие, которое стало приносить семье дополнительный доход. Ашока и Лал освоили искусство заклинателей змей. Кто и когда обучил их этому мастерству, было непонятно. Тара говорила мужу, что тут не обошлось без той самой кобры, которая когда-то привела ее к больному малышу. Но мальчики не признавались в этом. Каждое утро они, забрав своих чешуйчатых питомцев, уходили на городскую площадь, а вечером возвращались с неплохим заработком, который был совсем не лишним, потому что у Тары на руках уже была маленькая дочь Арти — еще один дар богов.

Примерно через два года после усыновления мальчиков Лакшита наняли на какую-то хорошую работу, за которую ему неплохо заплатили. Радостный и счастливый он вернулся в Кагарию. Часть вырученных денег Тара отнесла в храм, где попросила Парвати дать ей долгожданного ребенка. И жена Шивы услышала просьбу. Через девять месяцев у супругов родилась Арти.

В тот год незадолго до дня весеннего равноденствия Лакшиту повезло. В доме вновь появился Арджун и снова предложил подзаработать. Дав неплохой задаток, попросил Лакшита за несколько дней до весеннего равноденствия никуда не уезжать, чтобы потом вместе с ним куда-то отправиться.

Ашока, Лал и Арти в тот же день тоже собрались и уехали в Андхру. Каждый год перед днем весеннего равноденствия там проводилась большая ярмарка, а значит, там можно было хорошо заработать на выступлениях. Вообще дети часто уезжали из дома, чтобы выступить на ярмарках в других селах и городах. Лакшит и Тара были спокойны. Ашока был уже взрослым и ответственным молодым человеком. Братья возили своих змеек в больших глиняных сосудах и заботились о них, а самая большая белая кобра всегда спокойно сидела у них на плечах. И ни один человек с дурными мыслями не решался приблизится к труппе молодых артистов, опасаясь ядовитого укуса.

В то утро в Кагарию снова приехал Арджун и забрал Лакшита с собой, как и обещал. Тара осталась в доме одна. Дети уже несколько дней как уехали выступать на ярмарку в Андхру. И вдруг в дом вползла белая кобра. Тара не узнала ее сначала и даже испугалась, а это была та самая змея, с которой много лет выступают сыновья. Неожиданно кобра прошипела человеческим языком.

— Тара, помоги мне. Нашим детям грозят неприятности. Они могут совершить непоправимую ошибку. Они сейчас в Андхре. Их надо спасать.

Тара, конечно, сначала удивилась, но потом вспомнила, что всегда подозревала в этой кобре разумное существо. Она налила ей молока, а потом положила ее в корзину и отправилась пешком в Андхру спасать своих детей.

Тара уже подходила к селению, когда увидела заплаканную Арти, которая сидела на дороге. Она кинулась к дочери и узнала от нее о несчастье, которое случилось с Ашокой. Он пострадал от змеиного укуса и теперь умирал от яда. Сердце Тары замерло от ужаса.

Арти отвела Тару в небольшой домик, где они с братьями остановились. Она так плакала, что один молодой человек, встретив ее, тут же куда-то увел, и в доме с умирающим Ашокой остался только Лал и Тара с белой коброй. Тара кинулась к сыну, лежавшему без сознания, и кобра тоже высунула голову из корзины...

— Уходи, это ты отравила Ашока, — раздался гневный голос Лала.

Это было несправедлимво. И Тара, и белая кобра попытались что-то возразить, но Лал и слушать не хотел.

— Это ты, — повторил он. — Ашока тебя видел.

Тара попыталась защитить кобру, сказав, что последние сутки она была вместе с ней, но все было тщетно. И все же комната с умирающим братом была не лучшим местом для спора. Поэтому Тара, не выпуская из рук корзины, ушла и села в стороне. Она прижала ладони к лицу и начала горько плакать.

Прошло не так много времени, и Тара почувствовала легкое прикосновение змеиного тела к своему плечу.

— Радуйся, Тара! — сказала кобра. — Пришло спасение, Ашока не умрет. Я вижу ту, которая способна его излечить.

Тара с надеждой посмотрела на дорогу и увидела четырех идущих женщин, а потом взяла корзину с коброй и тоже пошла к домику. Она встала на некотором расстоянии, не решаясь входить внутрь.

И действительно, не прошло и часа, как на пороге дома появился Ашока. Хоть он и был слаб, но стоял на ногах. Тара облегченно вздохнула.

Рядом с ним были Лал, Арти, Рохан и молодой человек, уведший Арти, и пришедшие на помощь Ашоке женщины. И Тара, помня об обиде, не стала подходить ближе. Она просто теперь была спокойна, что ее сыну не угрожает опасность.

В день весеннего равноденствия Тара и кобра расположились недалеко от домов Ману и Вазу, в надежде, что в нужный момент они успеют вмешаться и остановить истребление змей или даже убедить детей не предпринимать таких рискованных поступков. Обе они: и белая кобра, и Тара по-прежнему были обижены на братьев, однако Лал и Ашока всё равно оставались для них детьми. И вдруг Тара услышала чей-то крик. Он исходил от небольшого строения, которое семья Ману использовала для хранения продуктов. Погреб был устроен в глубокой каменной расселине. Там среди камней было достаточно прохладно, чтобы хранить продукты. В погреб даже можно было спуститься по специально сооруженным ступенькам, но лестница эта находилась за замком в надстроенном над погребом помещении. Впрочем, строение это не полностью закрывало собой расселину, ее дальняя узкая часть оставалась под открытым небом, и через нее в погреб проникал дневной свет. Однако каменные стены были настолько отвесные и скользкие, что вряд ли бы кто-то мог туда проникнуть.

Тара подбежала первая и увидела, что к стоящему возле расселины дереву привязана верёвка, в которую вцепилась и изо всех сил пытается удержаться девушка. Тара попыталась вытащить девушку за руку, но та так крепко держалась за верёвку, что не решилась оторвать от неё руку и подать спасительнице. А чтобы вытащить девушку за одежду, Таре просто не хватило сил. И тогда она побежала за помощью в дом и привела ее родителей.

Передав Пратиму на руки отцу и матери, Тара вернулась к погребу, надеясь найти белую кобру но ее нигде не было. Она еще поискала между камней, в траве и кустах, но так и не нашла. Наконец она увидела Манишу. Знахарка собирала лекарственные растения.

— Ты что-то ищешь? — спросила она Тару.

— Я ищу белую кобру моих сыновей.

— Это она укусила Ашоку?

— Нет! — резко возразила Тара. — Эта кобра никого не кусала и не могла укусить. Она в это время была со мной. Спасибо тебе за то, что спасла моего сына, но его отравил кто-то другой.

Маниша взглянула в глаза Таре и сказала:

— Я вижу, что ты чем-то сильно озабочена. Расскажи.

И Тара рассказала Манише, что ее дети задумали что-то рискованное и опасное, и что они хотят привести на свадьбу всех окрестных змей, а это может плохо кончиться и для людей, и для самих змей, которых гости начнут истреблять.

Маниша, услышав это, тоже встревожилась, но сказала:

— Я постараюсь что-то сделать и предотвратить несчастье.

Маниша и Тара отправились туда, где готовились к свадебной церемонии.

Возле дома жениха стоял огромный слон, и какой-то человек сидел, прислонившись спиной к его ноге. Это казалось небезопасным, но человек нисколько не боялся.

Вдруг он обернулся в их сторону и стал на них пристально смотреть. Слон же издал протяжный крик.

На крик слона из дома вышел юноша. Человек возле слона тут же указал рукой на Тару и Манишу и что-то сказал.

Маниша удивилась, увидев сына, а Ракеш провел Манишу в дом. Следом вошла и Тара.

И вдруг Тара увидела Лакшита. Она знала, что он собирался помогать купцу Арджуне, но никак не могла предположить, что увидит его на свадьбе, да еще и в такой богатой одежде.

— Лакшит! — позвала она его.

Лакшит удивился, увидев свою жену на свадьбе сына Арджуна. Чтобы она не выдала никому, кто он такой на самом деле, Лакшит отвел Тару в один из закутков двора.

— Лакшит, я никогда не видела тебя никогда в таком нарядном шервани! Как же тебе он к лицу! Ах, если бы у нас было больше денег! — восклицала Тара. —

— Тише, Тара! Это у меня такая работа, — остановил ее Лакшит. — И мне за нее неплохо заплатят.

— Лакшит, я пришла сюда, потому что наши дети задумали что-то опасное, их надо остановить!

Тара хотела уже рассказать про змей, но не успела, так как откуда-то с улицы донеслись странные, громкие звуки.

На улице шла драка, как говорили, с участием Камала и воина Синга. Но поражало не это. Камал, вступив в бой, словно растроился. Три головы смотрели в разные стороны, шесть ног быстро перемещались в пространстве, а шесть рук непрестанно наносили удары. Однако эта трехкратная сила не помогала Камалу одержать победу, поскольку его противник в драке увеличился шестикратно. Шесть голов против трех, по двенадцать рук и ног против шести. Шестикратный кратный воин был вдвое сильнее трехкратного. И хотя Камал сражался со всем остервенением, через несколько секунд он уже лежал на лопатках в дорожной пыли.

И вдруг огромный слон, до сих пор мирно стоявший на месте, двинулся в сторону дерущихся. Он подошёл вплотную к Сингу, протянул свой хобот, обхватил и крепко зажал его. В следующую секунду воин, вновь обретший нормальный, человеческий вид, уже висел в воздухе, плотно стиснутый хоботом слона.

Динеш восседал на спине слона. Cвидетели драки не могли вспомнить, когда он успел туда забраться. Быстрым шагом слон двинулся прочь и вскоре скрылся за домом Ману.

И тут Тара заметила Ашоку и Лала. Они были со своими мелкими змейками, но величественной белой кобры нигде не было. Братья разделились. Лал отправился в дом несесты, а Ашока — в дом жениха. Тара наблюдала его выступление для гостей в разгар всеобщего веселья.

Весть о том, что свадьбу Рохана и Пратимы посетил сам бог Ганеша, распространилась очень быстро по всей Андхре. Это было расценено как добрый знак и благословение свыше. Шандар нашёл Сварана и сказал, что нельзя больше тянуть и что нужно на начинать свадебную церемонию. В селение наконец вернулся брахман и пришел в дом Ману. Через некоторое время гостям, которые уже успели хорошо поесть, повеселиться и обсудить всех родственников и знакомых, вышел Арджун и объявил, что во славу богов и ради продолжение двух родов сейчас же начнётся свадебная церемония в доме его достославных соседей.

День уже близился к вечеру, когда в дом невесты торжественно прибыл брахман для совершения обряда. Под музыку, песни и танцы, через россыпь цветов Пратиму и Рохана повели к статуе Великой Дэви для совершения обряда поклонения.

И вдруг со всех сторон, изо всех щелей, из каждого угла полезли змеи: большие и маленькие, тонкие и толстые, гладкие и пятнистые, шипящие и гремучие, ядовитые и безвредные. Змеи плотным кольцом окружили родню и знакомых брачующихся. В первый момент стояла мертвая тишина, но в глазах всех гостей застыл неописуемый ужас. Но стоило крикнуть одной женщине, как её вопли подхватили все остальные. Началась всеобщая паника, люди толкали друг друга, пытались убежать или забраться куда-нибудь повыше. Некоторые особо смелые хватали что потяжелее и кидали в рептилий. Змеи ползли сплошным потоком, и не было им конца и края.

И вдруг что-то произошло. Змеи перестали наступать. Сначала они замерли на месте, а потом развернулись и потекли в три разные стороны. И лишь некоторые маленькие змейки, которые оказались ближе всего к жениху и невесте, не хотели никуда уползать. Весёлые и игривые, они стали взбираться по красному сари невесты и обвиваться вокруг её рук и шеи, наподобие браслетов и ожерелий. Пратима рассмеялась. Паника еще окончательно не покинула гостей, но кое-кто уже успел заметить это удивительное изменение. Некоторые даже обратили внимание на то, что змеи теперь стекаются в три разные точки.

Потребовалось время, чтобы отойти от шока. И когда гости вновь обрели дар речи, все заговорили о злой воле богов.

По приглашению Шандара все собрались и стали ждать решения родителей жениха и невесты. И если Иша и Арджун ни на чем не настаивали, то Нанда и Шандар были категорически против продолжения церемонии.

— Наша дочь Пратима не выйдет замуж на Рохана. Это неугодно богам.

Брахман кивнул головой, сказал, что поддерживает это решение, и ушел.

***

А утром над Андхрой и окрестностями разнесся громогласный голос Шивы.

— Найдите мне Атман-амулет! Я покараю того, кто мне его не отдаст.

Семейные тайны: 1) с Лакшитом и Калияни: история появления и усыновления Лала, 2) с Лакшитом: история появления и усыновления Лала.