Львиное братство

Петербург — город львов. Трудно подсчитать общее количество этих крупных кошачьих, застывших в камне и в гипсе. В Потаенном мире эти животные обладают истинно петербургской душой, гордой, но великодушной. Таковы львы с Львиного мостика, раз в год исполняющие желания тех, кто обращается к ним в полночь 22 июня.

Львы Петербурга образовали свое братство, в котором приняли клятву охранять порядок и покой в любимом городе.

К Львиному братству присоединились и все химеры, имеющие в себе львиную сущность: сфинксы, грифоны и даже экзотические Ши-Цза. Они также дали львиную клятву.

Петербург также и город кошек. И хотя кошек любят все, а львы — их дальние родственники, Львиное братство не воспринимает их всерьез. Кошки для львов слишком малы, чтобы относиться к ним на равных.

Все петербургские сфинксы, стоя на своих заставах по берегам рек, стерегут проходы между Потаенным миром и реальным. Тонких миров гораздо больше, но врата в них могут открыть только древние сфинксы, что стоят на Васильевском острове напротив Академии художеств. Остальные петербургские сфинксы слишком молоды, чтобы Радамес и Абидос доверили им эти секреты.

К сфинксам с Каменного острова мало кто относился серьёзно.  Причиной этому была их тривиальная история. Их создали на заводе как резервную копию других сфинксов, украсивших Египетский мост. Потом долго хранили на складе, откуда их выкупил один чудак, чтобы поставить у себя во дворе неприметного дома на Верейской улице. И только в середине  1970-х годов кому-то пришла счастливая идея перенести сфинксов на Каменный остров, на набережную Малой Невки.

И все же они были настоящими сфинксами, причем дамами. Когда их установили на более достойном месте, Львиное братство приняло сестер Тамам и Ризому (так они себя назвали) в свои ряды, а древнеегипетские сфинксы с набережной Большой Невы, у Академии художеств поручили им охранять границу между мирами.

Они и научили каменноостровцев премудростям стражей, вернее стражниц, но так и не раскрыли самых глубоких тайн. К тому же в этом наставничестве было столько оскорбительной для достоинства снисходительности, что Тамам и Ризома. Всякий раз, когда Радамес и Абидос говорили сестрам, что некоторые древние секреты  не для их хорошеньких головок, каменноостровские красавицы стискивали свои чугунные зубы и обещали себе когда-нибудь показать всем, на что они способны.

И такая возможность появилась совсем недавно, когда на Каменном острове появились Лунные кошки.

Вообще к котам в Львином братстве относились несерьезно и смотрели на них свысока, но их все же нельзя было не любить. У сфинксов же к котам было особенно нежное отношение. И все же дело было не в этой иррациональной любви к котикам. Существа, однажды появившиеся на набережной Малой Невки,  не были простыми хвостатыми созданиями, бегающими по дворам. Они явились из космоса сразу в Потаенном Петербург, однако сначала не имели возможности выходить в реальный мир.

У Лунных кошек была и своя предводительница — прекрасная Луна. Именно она и обратились к каменноостровским сфинксам с просьбой открыть ей портал где-то поблизости. Наиболее подходящее место нашлось неподалеку, в небольшом проулке между ближайшими к сфинксам  домами на набережной Малой Невки. 

И Тамам и Ризома, не сказав ничего Радамесу, Абидосу и другим сфинксам, стали пропускать по ночам королеву Лунных кошек через границу. И в город пришла новая легенда. В проулке появилась надпись, а потом и табличка “Улица Лунных кошек”. И люди стали говорить, что по ночам там происходят странные вещи.  Именно там через портал в реальный мир выходила кошка Луна. Она любила останавливать запоздалых прохожих и начинала с ними беседу, открывая им будущее или просто помогая понять собственную жизнь. 

Луна была удивительной, волшебной кошкой. В ее мягком тельце таилась огромная магическая сила, а нежное мурлыканье усыпляло, успокаивало, вводило в транс. Порой Луна являлась в реальный мир в человеческом облике, И тогда тех, кого она встречала в проулке, сводил с ума ее чарующий голос. На следующий день, они не всегда помнили, о чем именно шел их ночной разговор с Луной. Часто оставалось лишь общее впечатление, смутные образы. Однако то, что говорила Луна, прочно закреплялось в их голове и становилось почти убеждением. 

Однажды, накануне самое короткой ночи года,  Луна подошла к Ризоме и сказала своим чарующим:

— Я благодарна вам с Тамам за то, что вы дали мне возможность выходить к людям и вести с ними беседы. Это такие удивительные создания, я люблю с ними общаться и их менять. Надеюсь, к лучшему. Правда, твоя сестра почему-то в последнее время избегает меня. Не могла бы ты открыть мне врата в реальный мир пошире,  Мне бы так хотелось перетащить кого-нибудь из людей сюда, в Потаенный Петербург. Можешь мне это устроить?

И Ризома подумала: “А почему бы нет. Разве можно отказать кошке? Такой ласковой Лунной кошке”.

И тогда она расширила портал, чтобы через него мог пройти и житель реального мира. 

Утром 21 июня Тамам ушла куда-то, а когда вернулась. рассказала сестре страшную историю.

— Представляешь, кто-то выпустил злые силы из Темного Петербурга. Неужели кто-то из сфинксов на это решился?

— Но ведь мы же сами пускали погулять Луну, — спокойно ответила Ризома. — Хотя она и добрая кошка.

Тамам нечего было на это ответить, поэтому, немного помолчав, она сказала:

— Мы должны этому помешать.

И обе сестры отправились искать способ защиты от темных сил.

Ризома отправилась на улицу Лунных кошек искать Луну. Предводительница кошек вылезла откуда-то из-за угла с громким урчанием и превратилась в девушку.

— Ты искала меня?

— Да, волшебница, — сказала Ризома. — Ты многое знаешь и многое можешь. Не знаешь ли ты, как остановить нашествие злых духов из загробного мира?

— Откуда такие запросы? — удивилась Луна. — Это реальная угроза или просто праздный интерес?

— Реальная угроза, причем сегодня ночью.

Луна глубоко задумалась. По всему было видно, что она неохотно делилась рецептами своего волшебства.

Наконец кошка вздохнула и сдалась:

— Хорошо, я научу тебя одному шипению. От него всякая нежить разбегается и прячется в загробный мир. 

— Шипению?

— Да, постарайся повторить его в точности.

Однако как Ризома ни старалась, подлинного кошачьего шипения у нее не получалось.  Скорее выходил львиный рык.

— Зачем ты так делаешь, — сокрушалась Луна. — Такой рык не плавно выдворяет духов, а резко их выталкивает. И при этом начинают сотрясаться рушиться границы между мирами. Поосторожнее рычи, пожалуйста.

Феерия белой ночи

Феерия белой ночи устраивается каждый год на пике лета, в самую короткую ночь, в лучших традициях празднеств петровской эпохи — с музыкой, салютом из петропавловской пушки и фейерверками. На это восхитительное и торжественное действо приглашаются все обитатели Потаенного Петербурга, но все же главные его участники — все реки, речушки и каналы Северной столицы. Санкт-Петербург — порт у выхода в море, однако традиционно это не столько морской, сколько речной город.

Нева — главное действующее лицо праздника. Она подлинная хозяйка этих мест, наделенная характером и душой. В Потаенном Петербурге все духи, образы, существа и сущности могут иметь человеческое тело, потому и Нева предстает в облике величественной молодой красавицы в костюме петровских времен. Но и ее родственники: рукава, притоки, каналы и канавки — также блистают на праздники. Самые озорные из них участвуют в грандиозных гонках на гиппокампах — полуконях-полурыбах. Соревнования эти устраиваются между стрелкой Васильевского острова, Петроградской стороной и левым берегом, и целые толпы собираются на набережных, чтобы узнать победителя.

Праздник начинается обычно в полночь, когда Медный всадник сходит со своего коня, спускается с Гром-камня и поднимается на борт своего любимого Ботика, который ему подгоняют из Петропавловской крепости. Все это время гремят фейерверки, а с набережной долетают радостные крики: “Виват!”

Праздник на воде длится до утренней зари, то есть до половины четвертого утра, но и после восхода веселье не прекращается.

Наступила полночь и  грянул праздник, с громкой музыкой, фанфарами и фейерверками. 

По Неве плавно шли парусники, по набережной гуляли в праздничных нарядах обитатели Потаенного Петербурга, а в небе парил Ангел. 

Тамам и Ризома не должны были идти на праздник. В Феерию белой ночи все сфинксы, включая самых главных, должны были оставаться на своих постах. Повезло тем, чей пост находится на Неве или Большой Неве, но Застава каменноостровских сфинксов находится в дальней части Петроградской стороны, откуда ничего не видно, разве что отблески фейерверка.

Однако в этот раз все вышло по-другому. Ровно в полночь сестры почувствовали, что где-то на границе миров что-то случилось, наглухо закрыли свою Заставу и кинулись на спасать Петербург.

Ризома отправилась на Васильевский остров, в самый центр торжеств, туда, где торжественно восседали древние сфинксы.

— Ризома, — у меня к тебе поручение, — начальственным тоном произнес  Радамес. — Проверь, пожалуйста, Заставы. Не случилось ли что-нибудь в других частях города. Особенно проверь Сенную, пожалуйста.

Ризома не могла проигнорировать это распоряжение, хотя ей очень хотелось остаться на празднике. Поэтому она отправилась к Дворцовому мосту, который почему-то перекрыли для простых жителей Потаенного Петербурга, перебралась на левый берег, а далее, от Адмиралтейства пошла по Гороховой улице в сторону Сенной площади. 

Чем ближе девушка-сфинкс приближалась к Теневой стороне Петербурга, тем больше подозрительных вещей она встречала. Реальность мерцала, и то и дело перед ее глазами появлялись образы словно из других миров. Когда же она перешла канал Грибоедова, то услышала странный гул, доносившийся издалека. 

Ризома прибавила скорости. Добравшись до угла Гороховой и Садовой, она свернула вправо, уже понимая, что ей необходимо вмешаться. Площадь и все прилегающие улицы и переулки стали заполнять толпы темных душ.

Границы между мирами здесь словно разошлись по швам, и можно было попасть в реальный Петербург. Ризома проскользнула в открывшуюся щель и оказалась в реальном городе, но и здесь темные души, обретя плоть, медленно сходились со всех сторон. 

Вспомнив слова Луны, Ризома зашипела, но у нее снова вышел львиный рык, и от этого рыка и так нарушенные границы стали трещать и осыпаться. 

Зато толпы материализовавшихся мертвецов словно ветром сдуло обратно в загробный мир. 

Прямо перед станциями метро “Сенная площадь” и “Спасская” стоял заглохший автомобиль. Кажется, своим рыком Ризома оглушила водителя, и тот стал то появляться, то исчезать, перепрыгивая между разными мирами и временами. “Бедный парень, — подумала Ризома. — Несчастный случай, что поделаешь…”

Ризома нырнула обратно в Потаенный Петербург и прорычала и там, прогоняя души злодеев, тесно связанных с этим местом.

И здесь Ризома увидела виновницу произошедшего. Посреди площади стояла мрачная и холодная богиня с посохом. Вамматар.

И быть бы беде, если бы с неба не опустился огромный грифон Дигестий и не спикировал бы на властительницу загробного мира. Он схватил Северную королеву и унес с собой. 

Вернувшись назад на набережную, Ризома обнаружила, что праздник уже закончился. Что-то случилось за время ее отсутствия.