Главное действующее лицо в Санкт-Петербурге — это Нева. Она на этих землях хозяйка, здесь всё подчинено ей. Величественная, полноводная, на первый взгляд спокойная, но страшная в гневе. Река — труженица, кормилица и красавица. Самая молодая река Европы, успевшая многое на своем веку повидать. Она неразрывно связана с Санкт-Петербургом, который так часто и называют — Город-на-Неве. 

Охта — река намного скромнее, она протекает в менее престижном районе Петербурга с относительно новой застройкой, хотя всего-то по другую сторону Невы стоят шедевры архитектуры. 

Но так было не всегда, ведь именно здесь, на Охте, до возникновения Санкт-Петербурга строились поселения, крепости и города.

Охтинский мыс

Петербург с первых лет своего существования постоянно страдал от наводнений. Некоторые из них были катастрофическими, унесшими много жизней. Каждую осень, когда с запада начинал дуть сильный ветер, нагонная волна в Финском заливе поднимала воду в Неве, заливая в ее низовьях острова. Но есть один высокий и прочный участок суши, который всегда остается в безопасности — мыс в месте впадения Охты в Неву. Здесь на протяжении многих тысяч лет селились люди — при недавних раскопках была найдена стоянка эпохи неолита. Здесь когда-то стояла новгородская крепость и большое торговое поселение. 

В 1300 году, когда шведы в очередной раз попытались захватить невские земли, они построили на охтинском мысе крепость Ландскрону, которая простояла всего год и потом пала, разрушенная русским воинством..Впоследствии уже русские возвели здесь крепость-порт, причем строительством во времена Ивана Грозного руководил знаменитый инженер-фортификатор Иван Выродков.

Вторая попытка шведов забрать себе Охтинский мыс была более удачной. Нарушив Ореховецкий договор и воспользовавшись русской Смутой, шведские войска захватили Невские земли, отрезав Россию от моря. И тогда на Охтинском мысе выросла крепость, а рядом с ней — город Ниеншанц.  

Ниеншанц русские брали дважды: сначала в середине XVII века войска воеводы Петра Ивановича Потемкина (правда в ходе той войны  не удалось освободить Невские земли, и Охтинский мыс остался за шведами), а затем, почти полвека спустя, Петр I. Однако царь Петр не стал восстанавливать разрушенный Ниеншанц,  а начал строить свою крепость дальше по течению Невы, на Заячьем острове. 

Только Охта и Нева знали, то место, где затонуло покидавшее  разрушенный Ниеншанц шведское судно, вывозившее из города сокровища.

На Невских землях была еще одна река, к которой Охта относилась с большой настороженностью, — Карповка. И хотя она протекала между Петроградским и Аптекарским островами, в другой части города, Охта связывала Карповку с одной финской богиней — Вамматар, покровительницей загробного мира. которой приносили кровавые жертвы как раз на ее берегах.

Было у Вамматар еще одно место преклонения — самое жуткое на Невских берегах. Недалеко от того места, где Нева делилась на два рукава лежал страшный камень Атакан, который веками обильно поливался кровью человеческих жертв. Он впитал в себя столько боль, страданий, ненависти и скорби, что его разрушительную силу мало что могло одолеть. 

Когда Петр начал строить на берегах Невы свой город, он попытался уничтожить уничтожить этот жуткий валун, но не смог. И тогда на помощь Петру пришла Нева. Она изменила свое русло и накрыла собой Атакан, спрятав его от глаз людей. Злобная сила камня при этом не исчезла. Проклятье Атакана продолжало, словно язва, разъедать душу города. Когда строился Литейный мост, камень забрал много человеческих жизней. Ведь Атакан не может без человеческих жертв, ему все время нужна новая кровь. Без этой крови он теряет силу.

Когда Атакан оказался под водой, богиня Вамматар оказалась заперта в Темном Петербурге — устроенной Петром темнице для злых духов. Здесь, лишенная доступа к камню, она потеряла часть своей силы. Но на воле у нее осталась  верная помощница — речка Карповка, хранившая память о древних кровавых обрядах. Еще долго Карповка выносила на свои берега человеческие кости. Аптекари на своем острове думали, что это были то ли мертвецы со старых кладбищ, то ли шведские солдаты, погибшие в безуспешной попытке захватить только что основанный Петербург. Но в действительности это Карповка напоминала о своем прошлом и о прежней властительнице этих мест — королеве загробного мира. И столетия спустя в Ботаническом саду обнаруживались человеческие кости.

Наступило лето, а с ним в Потаенном Петербурге пришел праздник.

Феерия белой ночи

Феерия белой ночи устраивается каждый год на пике лета, в самую короткую ночь, в лучших традициях празднеств петровской эпохи — с музыкой, салютом из петропавловской пушки и фейерверками. На это восхитительное и торжественное действо приглашаются все обитатели Потаенного Петербурга, но все же главные его участники — все реки, речушки и каналы Северной столицы. Санкт-Петербург — порт у выхода в море, однако традиционно это не столько морской, сколько речной город.

Нева — главное действующее лицо праздника. Она подлинная хозяйка этих мест, наделенная характером и душой. В Потаенном Петербурге все духи, образы, существа и сущности могут иметь человеческое тело, потому и Нева предстает в облике величественной молодой красавицы в костюме петровских времен. Но и ее родственники: рукава, притоки, каналы и канавки — также блистают на праздники. Самые озорные из них участвуют в грандиозных гонках на гиппокампах — полуконях-полурыбах. Соревнования эти устраиваются между стрелкой Васильевского острова, Петроградской стороной и левым берегом, и целые толпы собираются на набережных, чтобы узнать победителя.

Праздник начинается обычно в полночь, когда Медный всадник сходит со своего коня, спускается с Гром-камня и поднимается на борт своего любимого Ботика, который ему подгоняют из Петропавловской крепости. Все это время гремят фейерверки, а с набережной долетают радостные крики: “Виват!”

Праздник на воде длится до утренней зари, то есть до половины четвертого утра, но и после восхода веселье не прекращается.

Охта не любила феерию, считая ее чуждым для себя праздником. Она никогда не участвовала в гонках на гиппокампах, хотя туда приглашались все. Не была она и в первых рядах публики. Обычно гуляла где-то в стороне. 

В ночь на 22 июня, когда праздник был в полном разгаре, Охта перебралась на левый берег и гуляла возле Литейного моста. Это был самый темный период самой светлой ночи. Мало ли у кого возникнет соблазн добраться до Атакана.

Была примерно половина первого, когда Охта обнаружила, что происходит что-то странное. Обычно реки, находясь своими персонифицированными сущностями в Потаенном мире, могут видеть людей в мире реальном, если те находятся на воде. Но при этом попасть плотью и кровью в реальный мир они не могут. А тут…

Охта внезапно встретила Неву. Это было странно хотя бы потому, что во время праздника Нева должна быть вместе с Петром, на борту Ботика. Но что совершенно нарушило порядок вещей, это то, что Нева реально находилась на борту какого-то человеческого суденышки, а в добавок ко всему строила глазки капитану.

Когда же Нева наконец покинула борт и переместилась в Потаенный мир, очутившись на берегу, Охта преградила ей путь.

— Что ты себе позволяешь! — воскликнула она. — Увлеклась смертным? 

— Не твое дело! — дерзко ответила Нева и удалилась. 

Нева вскочила в седло своего гиппокампа и устремилась вниз по течению.

 Охта стояла возле Литейного моста ещё около четверти часа. И вдруг она увидела речку Карповку. Та несла в руках какое-то весло. Охта подозревала, что это весло Навигации. Зная тёмное прошлое этой Карповки, Охта насторожилась и тут же накинулась на Карповку с вопросами: 

— Что ты тут делаешь возле Атакана? Ты пришла приносить человеческие жертвы?

— Ты с ума сошла,  — отвечала Карповка. 

— А зачем тебе весло?

Они ругались между собой пытаясь вырвать друг у друга весло. Охта тоже была бы не прочь завладеть им. Это вещь волшебная и ценная, которая придала бы ей большего веса.

Мимо что-то проехало, но реки так были заняты выяснением отношений, что не обернулись и даже не заметили, как провалились в реальный мир. Этот переход не помешал им продолжить спор.После этого обе реки нырнули обратно в потаённый Петербург.

Весла здесь уже не было. Карповка кинулась его искать, но и Охта не отставала. Поиски, однако не увенчались успехом.

А потом началось нечто невообразимое. Внезапно поднялись гигантские волны, хотя никакого ветра не было. Парусники на Неве накренились, как на картине у Айвазовского, а гиппокампы со всадниками в страхе разбежались в разные стороны. А в центре водоворота оказался Ботик Петра.

Непонятный шторм продолжался минут десять. Охту кидало во все стороны. Когда же волны улеглись, река вернулась к себе на Охтинский мыс.

Охта ощущала, что в мире происходит что-то неправильное. Надо было в этом разобраться. Поэтому она взяла своего гиппокампа и отправилась к центру города.

Удивительное дело, у нее до сих пор было ощущение, что она может находиться сразу в двух мирах.

Возле реального Васильевского острова Охта заметила тот же корабль, на котором недавно видела Неву. 

И теплоход остался пустой. Охта подплыла поближе на своем гиппокампе. Она хотела забраться на борт, но увидела, что в рубке капитана возникла и тут же исчезла женская фигура. Кто-то из рек нырнул в реальный мир и вынырнул оттуда, а потом промчался мимо, окатывая Охту стеной брызг. Охта остановилась, выждала еще минуту, а потом подобралась к кораблю и появилась на верхней палубе. Тяжелый сундук, покрытый речными  отложениями, стоял на открытом месте. Охта узнала его. Это был шведский клад. Нева, видно, решила отдать сокровища этим непонятным людям, не посоветовавшись с Охтой.

Поднатужилась, Охта подняла сундук и скинула в воду. А уже потом, когда он погрузился на дно, она привязала клад за ручки сундука к шее своего гиппокампа и отбуксировала его ближе к Охтинскому мысу.

Приближаясь в родным берегам, река почувствовала еще один очаг нестабильности, который приближался по правому берегу Невы. Как будто кто-то нес в себе лезвие, разрезающее грани между мирами и временами.

Выйдя на берег, Охта увидела автомобиль из реального мира и двух молодых людей.

— Как вы здесь очутились? — спросила она. — Вы живые? Не утопленники?

— Живые, — первым вышел из ступора Таранов. — Сами не знаем. Мы вообще где? Мы попали в прошлое?

— Ох-та… — горько вздохнула женщина. — Что же это такое творится… Нет, это не прошлое, это кое-что более любопытное…

СТ: 1) взятый с корабля сундук с сокровищами. 2) (общая) стычка с Карповкой из-за весла.