В далёком краю, где небеса соприкасаются с землёй, на острове Буяне посреди моря-океана обитают дивные райские птицы. И три самые славные из них — Сирин, Алконост и Гамаюн. Они не просто птицы, а мудрые вестницы, чьи песни обладают волшебной силой. Каждая из этих птиц имеет своих юных учениц, жадно впитывающих их знания и искусство. Птицы живут в просторных гнёздах, вознесённых на самые высокие деревья. Среди этих деревьев есть одно, особенно величественное, где живёт четвертая вещая птица — матушка Стратим со своими ученицами. Это дерево стоит в центре райских кущ, и его ветви тянутся к самому небу.

Сирин, Алконост и Гамаюн живут в отдалении друг от друга, чтобы их пение не смешивалось и не мешало друг другу. Но даже несмотря на это, между птицами часто вспыхивают споры. Каждая из них считает, что её песни лучшие, и готова доказывать это до потери голоса. Ученицы их не отстают, тоже спорят со своими сверстницами, и порой во время их споров перья летят во все стороны.

Этот спор бесконечен, потому что одним нравятся весёлые песни, другим — грустные, третьим — мудрые и пророческие. Только матушка Стратим поёт по старинке, и многим кажется, что её песни скучны. Но всем известно, что это вечная классика. Она обладает особым очарованием.

У каждой из птиц есть свои поклонники среди китоврасов — любителей музыки и звонких голосов. Их часто можно увидеть у птичьих гнёзд, и они не могут оторвать глаз от милых улыбок юных пташек. Но что больше прельщает крылатых конелюдей — чарующие мелодии или улыбки — остаётся загадкой.

Есть у птицы Алконост самый горячий поклонник — китоврас Величар. Он красив, силён и статен. Нравится он птице, любит она с ним кружить под облаками или летать к дальним островам, где так приятно встречать рассветы. И каждый из этих островов особенный.

Однажды Величар показал птице Алконост новый остров, отмель которого была усыпана идеально круглыми, отточенными морем камнями. По форме они напоминали птичьи яйца, но это были именно камни.

— Послушай, Величар, — сказала Алконост. — Помнишь, ты как-то показал мне один остров далеко на востоке? Там, когда восходит солнце, всё, что попадает под его лучи, окрашивается в золотой цвет. Если отнести туда эти камни, станут ли они после восхода золотыми?

— Нет, дорогая моя пташечка, — ответил Величар. — Золотыми они не станут. Они лишь обретут золотой цвет, но внутри останутся всё такими же камнями.

Алконост задумалась и сказала:

— Это не важно. Помоги мне набрать побольше этих камней и проведи меня к тому восточному острову. Есть у меня одна задумка, а ты мне поможешь. Только никому не говори об этом.

Решила Алконост всем сказать, что снесла золотые яйца. И тот, кто придет послушать ее песни, получит по такому золотому яйцу в подарок.

— Но ведь когда ты эти золотые камни подаришь, очень быстро вскроется обман, — возразил Величар.

— А это уже не важно. Тот, кто придет послушать мои песни, будет так ими очарован, что простит мне этот обман. Я даже сама признаюсь в этой хитрости и попрошу меня простить. Благодаря моим песням, мне простят всё.

Алконост вот уже несколько месяцев готовила большое выступление, отбирая для него лучшие свои песни. Она хотела поразить слушателей своим искусством. Только для этого нужно было всех собрать.

— Хорошо, я помогу тебе устроить эту маленькую хитрость, — согласился Величар. — Я отнесу эти камни на восточный остров. Только забрать их нужно будет сразу после первого же рассвета, как только они окрасятся в золотой цвет.

— Почему? — удивилась Алконост.

— Потому что рассвет наступает после того, как Коркодел далеко на востоке выпускает солнце из своей пасти. Утром он выплывет из подземного мира, увидит твои «золотые яйца» и сразу их украдет. Вот тогда твой обман и откроется.

— В самом деле, — согласилась Алконост.

Величар собрал круглые камни и отнес их вместе с Алконост на восточный остров. Вечером они вернулись на остров Буян.

Когда Алконост и Величар пролетали над деревом Гамаюн, они внезапно услышали чудесное пение. Звучала веселая, жизнерадостная песня из густой кроны. Мелодия была чудесна и слова прекрасны. Эта песня была достойна прозвучать из уст самой Алконост. Но кто же ее пел? Алконост хорошо знала голоса своих учениц, но это были не они.

Чтобы узнать загадочную певунью, Алконост спустилась ниже, к дереву. Величар последовал за ней. В ветвях кто-то мелькнул, но листва была слишком густой. Песня внезапно смолкла.

— Я должна узнать, кто это пел! — сказала Алконост, и они с Величаром опустились на землю рядом с деревом Гамаюн.

Тем временем вокруг уже начали собираться обитатели острова — вилы и птицы. Из гнезда вылетела Ведуна, лучшая ученица Гамаюн, достала свиток. Так происходит каждый вечер. Ведуна поет предсказание о погоде на следующий день, которое получает от своей наставницы.

Развернув свиток, молодая пташка запела: «На остров Буян надвигается мощный шторм. Он поднимет гигантские волны, сломает деревья и снесёт гнёзда с ветвей».

Птицы и вилы забеспокоились, а особенно испугалась Алконост. Она взмыла в небо и начала кружить вокруг деревьев. Волновалась она не столько за свое гнездо, сколько за свою хитрую задумку. Если поднимется шторм, она не сможет забрать «золотые яйца» с восточного острова.

Китоврас Величар смог её успокоить. Он сказал, что не убоится бури и отвезет, вопреки ветрам, любимую птицу на своей спине к восточному острову.

Алконост хорошо укрепила свое гнездо, а Величар ей помог. Наступила вторая половина ночи, а бури всё не было.

Пришла пора отправляться за море к восточному острову, и Алконост с Величаром двинулись в путь. Рассвет они встретили у восточного края света. Небо по-прежнему было чистым, а море спокойным.

Огромная пасть Коркодела показалась из воды, выпуская на небо светило. Каменные яйца на острове, едва луч солнца коснулся их, засияли золотом. Блеск этот сразу же был замечен Коркоделом.

Алконост и Величар грозно замахали крыльями и закричали, отгоняя от волшебного острова подземного зверя. Коркодел явно этого не ожидал, испугался и ушел под воду. Величар же собрал «золотые яйца» в корзину и отнес их на остров Буян к гнезду Алконост.

На Буяне все вилы и птицы шептались о том, что Гамаюн, должно быть, утратила свой вещий дар, раз предсказала бурю, которой не было. Однако Алконост подозревала, что за несбывшимся прогнозом Ведуны могли стоять чьи-то интриги.

На следующее утро до неё долетел ещё один слух: будто бы у птицы Сирин открылся пророческий дар, и сегодня она исполнит вещую песню. Алконост понимала, что если песня Сирин действительно окажется пророческой, то эта новость затмит все остальные, включая её собственное выступление.

Поэтому она велела своим ученицам объявить, что сегодня днём она исполнит свои самые лучшие и чудесные песни, от которых будут радоваться душа и сердце, а значит, и в мире всё изменится к лучшему. А всем, кто придёт на концерт, Алконост подарит по золотому яйцу, которое она сама снесла.

После этого птица подозвала к себе Милунию и сказала ей:

— А для тебя, моя дорогая пташка, у меня есть особое задание. Пока я буду петь, забери-ка ты эту большую корзину с золотыми яйцами и спрячь её подальше, никому не говоря.

Задумала Алконост, чтобы вскрылся ее обман, сказать, что золотые яйца у нее украли, а если повезет, то обвинить Сирин.

Послушать пение Алконост пришли не только птицы, вилы и китоврасы. Прибыли даже две морские русалки на черепахах — Нерея и Коралия.

И вот Алконост расправила свои перья и запела. Её голос, нежный и звонкий, словно мелодия весеннего ручья, наполнил воздух волшебством. Все, кто стоял перед древом, заслушались, позабыв обо всём на свете. Песни Алконоста были полны радости и счастья, они дарили надежду и вдохновение.

Но вот неожиданно из-за деревьев появился ящер. Музыка тут же умолкла, а зрители испугались.

Ящер Аурмус, между тем, вёл себя довольно миролюбиво. Он свернулся на земле калачиком и поджал лапки. Суета и паника постепенно стихли, а ящер произнёс:

— Я тоже музыку хочу послушать.

Алконост продолжила свое пение. Когда же все песни прозвучали, ящер спокойно спросил:

— А где же золотые яйца?

Среди зрителей поднялся шум. Алконост принялась демонстративно искать корзину, а потом взглянула на Милунию. Пташка стояла рядом с китоврасом Добраником. Алконост позвала ученицу к себе, а потом тихо спросила,  все ли в порядке.

— Да, я спрятала корзину в кусты, — ответила Милуния.

— Пойди тогда проверь.

Пташка проворно упорхнула, но вскоре вернулась вся бледная. Корзина с «золотыми яйцами» пропала из кустов по-настоящему.

Алконост извинилась перед публикой, и когда все разошлись, облетела райский сад вместе с Милунией. Корзину птицы так и не нашли.

Следующее утро началось с большого переполоха. Подняла его Лельга, которая заметила возле дерева Коркодела, который зачем-то забрался в райский сад. Птицы выпорхнули из своих гнезд, подняли шум и крик.

Коркодел встал под деревом, поднял голову к небу и громко крикнул:

— Выходите! Я знаю, кто угрожал мне на рассвете! Это птица Алконост и китоврас Величар! Я требую извинений! И не уйду, пока не получу их!

Коркодел был настойчив, и его слова эхом разнеслись по лесу. Он действительно не собирался уходить, чем доставлял неудобства всем вокруг и грозил испортить репутацию Алконост.

Алконост немедленно послала Радову на Китоврасову гору за Величаром, и тот вскоре прибыл.

Алконост была бы рада извиниться, но рядом были её ученицы, и она не хотела унижаться перед Коркоделом в их присутствии. Величар, в свою очередь, не хотел терять лицо перед любимой Алконост.

Скандал с Коркоделом разгорался всё сильнее, когда вдруг на поляну упала большая тень. В небе появился крылатый змей, который подлетел к кроне дерева, схватил гнездо Алконост и унёс его в неизвестном направлении.

Алконост и Величар опешили от неожиданности, но потом, не теряя ни минуты, бросились вслед за драконом. Однако, несмотря на все их усилия, они не могли догнать крылатого похитителя. Куда он отнес гнездо, было неизвестно.

По возвращении Алконост принялась строить заново свое гнездо, Величар и ученицы ей помогали. Но не так жалко было утраченного гнезда, сколько рукописей самых лучших песен, от которых радовалось сердце и жизнь менялась к лучшему. Алконост их, конечно, помнила, но теперь их нужно было записывать заново.

Вечером прилетела к дереву Ведуна, ученица Гамаюн, чтобы узнать подробности того, что случилось.

— Я думаю, что и золотые яйца, которые у меня похитили, и гнездо — это всё проделки птицы Сирин, — сказала ей Алконост, а про себя подумала: «Даже если это не так, пусть побольше про Сирин на острове шепчутся».

А на следующий день на острове стали происходить странные события. Неожиданно со стороны моря-океана стал доноситься шум и грохот. Птицы пытались выяснить, что там случилось, но путь им преградил дозор китоврасов. К берегу дружинники не пускали, а на все вопросы отвечали коротко: «Мы ничего не знаем».

Шум и грохот с берега продолжались не один день, то с одной стороны острова, то с другой. А там, где накануне гремело, находили птицы изуродованный берег и нагромождение скал и камней.

Величар стал реже появляться у Алконост, меньше стало у него свободного времени. Но он продолжал искать похищенное змеем гнездо и наконец нашел его. Оно оказалось на том самом острове с круглыми камнями, который он показывал Алконост. Правда, к тому времени новое гнездо почти уже было готово. В гнезде нашлись все вещи Алконост, все ее пожитки. Не нашлись только рукописи лучших ее песен.

Весь следующий день Алконост обустраивала свое новое гнездо, перенося пожитки из старого. Ученицы помогали ей, но на следующее утро отпросились с занятий. Улетели пташки по каким-то своим молодым делам.

И никак не ожидала Алконост, что прилетит к ней в гости птица Сирин.

— А ты знаешь, подруга, что вчера слышала я у Белого камня, как русалка Перлина твои песни поет, выдавая их за свои? Хоть и поменяла она слова в них некоторые, но не узнать твое творчество было нельзя.

Возмутилась Алконост. Так и знала она, что рукописи из гнезда пропали неспроста. Рассказала она Сирин, что случилось с ее гнездом. И договорились тогда птицы, что будут они вместе, несмотря на прежние разногласия, бороться за права на свои творения. Ведь неизвестно, не пострадает ли так же когда-нибудь кто-то другой.

И полетели тогда Сирин и Алконост на море-океан, чтобы добиться правды и призвать к ответу русалку-воровку. У Белого камня встретили они воеводу Светозара. Он был один, без своих дружинников.

— Как хорошо, что ты здесь, Светозар, — воскликнула Алконост. — Ты поможешь нам добиться правды. Узнала я, что вчера здесь, у Белого камня, русалка Перлина распевала мои песни перед морскими обитателями и утверждала, что она эти песни сочинила. Хочу я добиться получить от нее не только извинения, но и возмещение. Мои это песни, и никто не может петь их, кроме меня, разве что мои ученицы с моего же согласия.

— Так, значит, здесь вчера собирались морские жители, — задумчиво произнес Светозар. — Так вот, кто мог повредить печати на Голубиной книге.

Возле Белого камня часто плавали русалки. Приплывали они и заигрывали со стоящими на страже китоврасами, отвлекая их от службы. Появились морские девы и сейчас. Заметив их, Светозар сурово крикнул, подзывая их к себе.

Перлина и Селенора с опаской подплыли к Белому камню.

— А скажите мне, красавицы, не вы ли вчера мне три печати на Голубиной книге поломали?

И не успели русалки рот открыть и что-то ответить Светозару, как птицы вспорхнули с камня и с криками накинулись на морских красавиц.

— Мы вам покажем, как чужие песни воровать! — кричала Алконост.

— Только мы имеем право эти песни исполнять.

Русалки не растерялись, стали бить они руками и хвостами по морской глади, поднимая соленые брызги. Перья у птиц намокли, сложнее им стало держаться в воздухе. Упали они в воду и принялись с русалками драться. В пылу драки не сразу заметили птицы, что китоврас улетел куда-то.

Птицы и русалки, устав от потасовки, устроились на краю Белого камня, но спора при этом не прекратили. Алконост была полна решимости добиться от Перлины признания в воровстве и возмещения ущерба. Она присела возле Голубиной книги, заметив при этом осколки древнего сургуча. Выяснять, что это и откуда взялось, в пылу спора птица не стала.

Тем временем к каменному острову на быстром морском коньке прибыл царь Моремир, а следом за ним прилетел Светозар.

— Довольно! — сердито сказал воевода. — Есть более важный вопрос. Признавайтесь, морские девы, кто из вас сорвал три печати с Голубиной книги. Говорите правду перед лицом вашего царя!

— Не было такого! Не трогали мы печати! — возмутились русалки.

— Не трогай моих русалок, воевода! — сердито сказал Моремир. — Они не крали ничьих песен и не ломали никаких печатей. Ты сам, Светозар, виноват. Это ты и твоя дружина обязались Белый камень охранять и к Голубиной книге никого не пускать. Тебе и ответ перед богами держать. Ты не только за книгой не уследил, но даже печати правильно пересчитать не смог. Не три печати на книге сорваны, а четыре!

— Четыре?! Было же три... — вырвалось у Светозара. Птицы обернули головы к Голубиной книге. Действительно, лишь три печати из семи остались висеть на ней.

И вдруг из воды вынырнул великий и ужасный Коркодел.

— Надо же! Сам Светозар явился на Белый камень. Какая удача, — воскликнул он. — Наконец-то китоврасов воевода спустился со своей горы, куда лично мне не так просто забраться.

— Да, это я. А зачем я тебе понадобился? — хмуро спросил Светозар.

— Ради справедливости, — торжественно объявил Коркодел. — Не так давно твой дружинник Величар и эта безответственная птица, — Коркодел указал на Алконост, — нанесли мне страшное оскорбление. На рассвете они стали угрожать мне. А я был в тот момент при исполнении своих обязанностей. Я требую извинений.

— Никого мы не оскорбляли, — всполошилась птица Алконост. — Мы хотели лишь поприветствовать тебя. Ты не так всё понял.

— А зачем тогда Величар меч достал? Я требую извинений, громких и в присутствии всех, чтобы другим неповадно было. А если я их не дождусь до захода солнца, то вы пожалеете.

— Будь спокоен, уважаемый Коркодел, я разберусь со случившимся, — пообещал воевода.

— Завтра утром у Восточного острова я жду извинений. Если не дождусь, то солнце больше не взойдет, — сказал Коркодел и скрылся под водой.

После этих слов Сирин всполошилась.

— Так вот каким конец света будет! Значит, права я была! Значит, велик мой пророческий дар!

Воевода не разделил восторженных чувств вещей птицы.

— Неужели это правда и вы с Величаром угрожали Коркоделу? — спросил он птицу Алконост. Та нехотя призналась в этом.

— Тогда извинись! Из-за твоего упрямства и глупой гордости наступить может вечная тьма! — рассердился Светозар, но птица только вскинула головку и хмыкнула.

И тогда Светозар кинулся искать Величара. Алконост устремилась вслед за ним. Покружив над островом Буяном, полетели они в сторону Китоврасовой горы. И тут на их пути появилась Лельга. 

— О, досточтимый воевода! — воскликнула пташка. — Там в роще, на поляне китоврасы Добраник, Беловит, Радостан, Ночегор и Величар, позабыв о своем долге и обязанностях, веселятся и развлекаются с лесными девами. А они должны быть в дозоре и защищать наш остров и Белый камень. Как бы с Голубиной книгой ничего не случилось...

— Да что ж это такое! — взорвался гневом Светозар. — На мир тьма наступает, а они о развлечениях думают?!

— Китоврасы развлекаются с лесными девами?! И Величар с ними?! — возмутилась Алконост.

— Именно так, — кивнула Лельга.

— Тогда отведи нас туда! — скомандовал Светозар.

Птица Алконост была вне себя от ревности, пока они летели в рощу. Поляна, о которой говорила Лельга, была небольшой. На ней виднелась большая яма, куда провалилось по самую макушку одно из деревьев. На окрестных тропинках стояли пятеро дружинников – Добраник, Ночегор, Беловит, Радостан и Величар. Вокруг них кружили молодые пташки и увивались вилы. Китоврасы даже не обратили внимания на своего начальника. Они беззаботно общались с вилами и пташками, одариваяя друг друга нежными взглядами и улыбками.

Светозар пытался растормошить Величара, кричал на него, убеждая, что от него зависит судьба мира, но тот не слушал своего начальника. Он только с нежностью и лаской смотрел на Алконост. А она кипела от гнева, представляя, что совсем недавно, перед самым ее прилетом, этот китоврас строил глазки какой-то лесной девице.

Воевода не отставал ни от Величара, ни от Алконост, продолжал вразумлять, убеждать, упрашивать, чтобы утром на Восточном острове они извинились перед Коркоделом, но безрезультатно. Величар словно витал в облаках, а Алконост сама, без любимого китовраса, на к Коркоделу не полетит. Наконец птице это надоело, и она отвела Величара к себе, оставила его на поляне рядом со своим деревом, а сама отправилась к себе в гнездо чистить перышки. Уже наступила ночь, а Алконост всё прихорашивалась. Наконец она была готова, слетела вниз и присела на ветку рядом с любимым.

Вскоре появился Светозар со своими увещеваниями, но Алконост прогнала его прочь своими крыльями.

А когда должно было наступить утро, солнце так и не взошло. Остров Буян стоял погруженный в ночную тьму. Только луна, уже миновавшая свое полнолуние, освещала остров.

И тогда в райский сад прилетел Светозар, созывая всех птиц на Китоврасову гору, куда утром сошли с неба боги во главе с великим Сварогом. Принял решение верховный бог открыть Голубиную книгу и раскрыть тайны Вселенной людям. Потому повелел он китоврасам принести книгу на широкий луг между рощей и берегом, где обычно проходили большие собрания обитателей острова.

Птицы слетелись на Китоврасову гору, на вершине которой восседал в своем троне Сварог, и принялись услаждать божественный слух своим пением. Вскоре и Голубиная книга была принесена с Белого камня, а трон Сварога установлен на вершине скалы, откуда можно было обозревать всю округу. И сказал тогда грозно верховный бог:

— Я принял решение снять эту последнюю печать, но все равно хочу знать, кто шесть из семи печатей сорвал.

И вдруг над лугом раздался свист и поднялся резкий ветер. Это Стрибог несколько раз по кругу облетел всех собравшихся на церемонию. В своих объятьях он держал Ладу.

— Что вы стоите?! Помогите же! Я не могу его удержать! — закричала богиня.

В тот же миг Велес поднялся в воздух на своем облаке, Семаргл, громко лая, раскинул крылья и последовал за ними, а уж потом взлетели и китоврасы. Стрибог же тем временем умчался куда-то на запад, в море, прочь от острова. На лугу остались только птицы и Сварог, который с гневом наблюдал за происходящим со скалы.

Внезапно на луг вышел огромный ящер в сопровождении вилы Вересветы. Эту лесную деву уже давно никто не встречал в роще.

Вила нежно коснулась шеи ящера, и в тот же миг принялись птицы громко щебетать, словно лес ожил и заговорил. И тут с небес, словно молния, спустился крылатый змей. Его глаза горели огнем, а чешуя блестела, как золото.

— Отпусти ее! — прорычал он, бросаясь на ящера.

И началась смертельная схватка. Тела ящера и дракона, мощные и гибкие, извивались, как змеи, а когти и зубы сверкали, как молнии. Камни разлетались во все стороны, искры летели, как звезды, а воздух дрожал от напряжения. Птицы, испуганные и взволнованные, разлетелись в разные стороны.

Алконост полетела в сторону райского сада, где оставила Величара, но не успела до него добраться, когда внезапно по всему острову стали появляться яркие вспышки, сопровождаемый громким грохотом. Алконост перепугалась еще больше, полетела в быстрее, но вскоре в воздухе едва не столкнулась с таким же напуганным Величаром. Ей едва удалось его остановить и кое-как успокоить. С тех пор, как китоврас побывал на поляне в роще, он мало был похож на себя. Наконец птице удалось запрыгнуть Величару на спину, чтобы кое-как управлять им.

Китоврас двигался на север, и вскоре показался луг и морской берег. И тут Алконост увидела что-то неожиданное. На море-океане поднялись высокие волны, и из морских глубин появилась голова гигантского чудища. Алконост даже не представляла, что у живого существа могут быть такие размеры. Чудище-остров, чудище-гора. И этот монстр нацелился на каменный вал и ударил в него, сотрясая весь остров.

Буян защищали китоврасы, но их было всего четвером, так мало. На стене стол Велес, а рядом Сварог, да еще крылатый пес кружил над морем. Сил было явно недостаточно, чтобы одолеть такую тушу безмозглого зверя, которым явно кто-то управлял. .

— Величар! Лети вниз, лети к у чудищу! — воскликнула Алконост, и Величар устремился к месту битвы.

Отдавал ли китоврас себе отчет в том, что он делает, или просто следовал указаниям Алконост, сложно судить. Он несся вниз под углом по прямой, даже не думая облетать препятствия.

Таким препятствием, к сожалению, оказался воевода. От мощного удара в бок Светозар отлетел на каменный вал и упал без чувств.

Алконост ужаснулась. Неужели Величар убил воеводу? Но остановить китовраса она не могла. Могла только попытаться как-то управлять им.

А чудище тем временем нанесло  очередной удар по острову, после чего получило в бок молнию-стрелу от Сварога.

Решив, что битва уже окончена, Алконост крикнула на ухо Величару:

— Всё! Летим к Китоврасовой горе!

И тот послушно развернулся и полетел.

Алконост поставила Величара в стойло, протерла потную спину и накрыла попоной.

И тут гора внезапно затряслась, отчего Величар вновь пришел в беспокойство. К счастью, тряска прекратилась быстро, и птице удалось успокоить китовраса.

Однако Алконост волновало состояние Светозара, которого сбил Величар. Она хотела уже полететь на север, к каменному валу, но увидела самого воеводу, побитого и с большой шишкой на голове. Светозар вернулся, чтобы залечить раны.

Алконост приложила к голове воеводу целебную примочку.

СТ Общая с Величаром - фальшивые золотые яйца.