В далёком краю, где небеса соприкасаются с землёй, на острове Буяне посреди моря-океана обитают дивные райские птицы. И три самые славные из них — Сирин, Алконост и Гамаюн. Они не просто птицы, а мудрые вестницы, чьи песни обладают волшебной силой. Каждая из этих птиц имеет своих юных учениц, жадно впитывающих их знания и искусство. Птицы живут в просторных гнёздах, вознесённых на самые высокие деревья. Среди этих деревьев есть одно, особенно величественное, где живёт четвертая вещая птица — матушка Стратим со своими ученицами. Это дерево стоит в центре райских кущ, и его ветви тянутся к самому небу.

Сирин, Алконост и Гамаюн живут в отдалении друг от друга, чтобы их пение не смешивалось и не мешало друг другу. Но даже несмотря на это, между птицами часто вспыхивают споры. Каждая из них считает, что её песни лучшие, и готова доказывать это до потери голоса. Ученицы их не отстают, тоже спорят со своими сверстницами, и порой во время их споров перья летят во все стороны.

Этот спор бесконечен, потому что одним нравятся весёлые песни, другим — грустные, третьим — мудрые и пророческие. Только матушка Стратим поёт по старинке, и многим кажется, что её песни скучны. Но всем известно, что это вечная классика. Она обладает особым очарованием.

У каждой из птиц есть свои поклонники среди китоврасов — любителей музыки и звонких голосов. Их часто можно увидеть у птичьих гнёзд, и они не могут оторвать глаз от милых улыбок юных пташек. Но что больше прельщает крылатых конелюдей — чарующие мелодии или улыбки — остаётся загадкой.

Так продолжается день за днём, год за годом, и спор между птицами не утихает. Но в этом споре есть что-то волшебное, что делает его частью великого замысла судьбы.

Птица Гамаюн обладает удивительным даром слагать содержательные и умные песни. Она искренне верит, что в песне важен не только голос, но и глубокий смысл, способный затронуть сердца слушателей. Эту мудрость она передает своим ученицам — Ведуне, Зарнике и Яснове, хотя им еще только предстоит освоить искусство пения. Особенно любима Ведуна, чьи стихи отличаются изяществом и красотой. Гамаюн гордится своей ученицей и знает, что однажды та превзойдет свою наставницу. Но Гамаюн не только талантливая сказительница, но и пророчица. В былые времена боги часто делились с птицами тайнами грядущего, и Гамаюн, летая к людям, рассказывала им о предстоящих событиях. За это ее прозвали птицей вещей.

С тех пор прошли века, и боги позабыли о птицах. Лишь старый верный пес Семаргл иногда забегает к Гамаюн, чтобы поведать ей о том, что слышал от богов. Гамаюн и сама может предсказывать будущее, правда, касается это только погоды. К гнезду Гамаюн часто слетаются птицы, китоврасы и лесные вилы, чтобы услышать прогноз Гамаюн. Их интересует, какая будет погода, случится ли шторм, пойдет ли дождь. Семаргл же может сообщить что-нибудь более важное, в том числе и о человеческом мире.

Истории о людях часто заканчиваются печально, но в этом есть своя красота. Слушатели переживают вместе с героями, плачут, а потом долго вспоминают их судьбы. Даже птица Сирин, с ее грустными напевами, не может сравниться с Гамаюн в умении рассказывать такие истории.

Гамаюн и сама поет прекрасные песни, и дает своим ученицам право исполнить их. И чаще всего поручает это Ведуне. И с каждым днем эта юная пташка обретает всё больший успех.

Но однажды случилось непредвиденное. В тот вечер, как обычно, обитатели райских рощ и садов собрались у дерева, чтобы послушать предсказание о погоде. Ведуна вылетела из своего гнезда, развернула свиток и запела: «На остров Буян надвигается мощный шторм. Он поднимет гигантские волны, сломает деревья и снесёт гнёзда с ветвей».

Птицы и вилы забеспокоились, умчались спасать свои жилища. Гамаюн тут накинулась на Ведуну.:

— Откуда ты взяла этот свиток?! Не пророчествовала я ничего о буре!

Но Ведуна ничего не могла сказать, сама напуганная произошедшем.

Наутро предсказание не сбылось, но среди обитателей острова пошел ропот. Почему страшное предсказание Гамаюн не сбылось? Неужели вещая птица лишилась своего дара?

Вечером Гамаюн передала свиток для пения не Ведуне, а Зарнике. но исполнить пророчество ей не удалось, потому что никто не пришёл к дереву. Лишь на следующий день пополудни позвала Зарника двух китоврасов — Звездомира и Ладомира. Развернула она свиток от Гамаюн и пропела: «Ох, беда, беда! Беда для птицы Алконост! Не пройдет и дня, как разрушится ее гнездо».

Удивилась Зарника, что не о погоде эта песня. И Звездомир с Ладомиром тоже удивились. Лишь на следующий день Гамаюн узнала об этом.

— Нет, не писала я такую песню, — сказала птица, — свиток этот тоже подменный.

И решила тогда Яснова выяснить, кто подменил предсказания Гамаюн. Кто тем самым подорвал доверие к вещим песням? Подозрение Ясновы пало на вилу Вересвету. Часто ее видели на ветвях Гамаюнова дерева. Стала пташка искать вилу в роще, но не нашла. Пропала куда-то Вересвета, и подруги ее найти нигде не смогли. А китоврасы Радостан и Беловит принялись ее искать.

«Не иначе, как и правда виновата в подмене Вересвета. Потому она и спряталась, — подумала Яснова. — А между тем, моя теперь очередь таланты свои показать. Только как же мне верное пророчество найти?»

А на следующий день на острове стали происходить странные события. Неожиданно со стороны моря-океана стал доноситься шум и грохот. Птицы пытали выяснить, что там случилось, но путь им преградил дозор китоврасов. К берегу дружинники не пускали, а на все вопросы отвечали коротко: «Мы ничего не знаем».

Шум и грохот с берега продолжались не один день, то с одной стороны острова, то с другой. А там где накануне гремело, находили птицы изуродованный берег и нагромождение скал и камней.

Не могла спросить Яснова о том, что происходит, и у своей наставницы. Гамаюн куда-то пропала, и несколько дней никто из учениц ее не видел.

Яснова все-таки попыталась обойти китоврасов дозор. Передвигаясь между густыми кронами, увидела она издали чью-то мощную спину. Кто-то двигал на берегу камни. Ближе подлететь она не смогла из-за подлетевшей стражи. Тогда Яснова ушла в сторону и увидела не менее удивительное зрелище. По берегу острова шел мощный Индрик-зверь, а на спине у него сидела прекрасная девушка. Яснова подлетела поближе, а красавица заметила ее, протянула к ней руки и сказала:

— Здравствуй, милая пташка. Ты ищешь кого-то? Я могу тебе помочь? Возможно, ты в кого-то влюблена?

И тогда узнала Яснова, что перед ней богиня Лада. Юная певунья смутилась, но Лада сказала ей, что всегда готова помочь, если речь зайдет о чувствах.

После встречи с Ладой задумалась Яснова, кто же из китоврасов ей милее всего. И Звездомир, и Милостан, и Ладомир ей нравятся понемногу. Но, видно, не пришло пока время настоящей любви. И поняла Яснова, что сейчас для нее важна не любовь, а стремление стать настоящей вещей птицей.

«Вот бы мне добраться до Голубиной книгИ, где заключена вся мудрость вселенной, — подумала Яснова. — И вряд ли Лада поможет мне добраться до нее и почитать».

Вернулась Яснова к своему гнезду и вдруг увидела прекрасного юношу с золотыми волосами. Пташка сразу поняла, что зто Лель, бог любви.

Лель спросил Яснову, не видала ли она богиню Ладу. Пташка призналась, что видела её с Индриком-зверем на берегу. Лель решил отправиться туда и попытаться уговорить Ладу вернуться. Но Лада отказалась, и между Лелем и Ладой разгорелась ссора. Яснова наблюдала за этой ссорой со стороны, не давая о себе знать.  Индрик-зверь тоже стоял в стороне и не вмешивался.

Когда Лада ушла, Лель попросил Яснову позвать Ладу к дереву в райском саду и устроить там встречу. Яснова понимала, что что сможет это сделать, если скажет Ладе, что ей нужна помощь чтобы разобраться в своих чувствах сразу к трем китоврасам: Звездомиру, Милостану и Ладомиру. Она нашла богиню и попросила её прийти к дереву в райском саду для важного разговора. Лада согласилась, но с условием, что Яснова позовёт на встречу всех троих, кто её сердцу мил.

Яснова нашла Звездомира, Милостана и Ладомиру и попросила их утром перед дозором залететь в райский сад к дереву Гамаюн. Затем она сообщила об этом Ладе и предупредила Леля.

На следующее утро все собрались в райском саду. Незаметно появился Лель с волшебной дудочкой и начал играть. Все начали засыпать.

Яснова боролась со сном, но когда её головка уже склонилась и глазки закрылись, кто-то её потормошил. Это была Даровита, которая прилетела послушать птицу Гамаюн. Яснова с трудом проснулась, и то благодаря тому, что Даровита побрызгала на нее холодной водой. Поблагодарив за это, пташка кинула взгляд на китоврасов. Звездомир, Милостан и Ладомир крепко спали. Они твердо стояли на четырех конских ногах, но их человеческие руки безвольно свисали, а торсы откинулись назад, на удобно сложенные за спиной крылья. Даровита тем временем улетела.

В голове Ясновы промелькнула мысль: «А дозор-то спит. У Белого камня никого нет». И тогда она решила заглянуть в Голубиную книгу и узнать, что там написано. Пташка расправила крылья и полетела к Белому камню.

Голубиная книга на Белом камне всегда была скопана цепью и скреплена семью печатями. Но теперь от железной цепи остался только ржавый след на камне, кто-то успел ее снять.

Яснова подошла к книге и с силой рванула печать, но та не поддавалась.

Тогда Яснова взяла в лапку камень и принялась бить по печатям, и одна из них наконец треснула и переломилась.

Но тут Яснова услышала за спиной веселый смех и хлопанье крыльев. Она обернулась и увидела подлетающих к Белому камню Белославу и Яромира. Они не обращали внимания ни на кого и ни на что, они всецело были поглощены друг другом.

Яснова выкинула камень и заслонила крыльями печати.

— Ой, Яснова! А ты что здесь делаешь? — воскликнула Белослава.

— А у меня здесь свидание, но моего любимого всё нет... — соврала Яснова.

— А у нас тоже, — усмехнулся Яромир.

— Только ты никому не говори, пожалуйста, — попросила Белослава. — Я сказала матушке Стратим, что буду писать новую оду. Да и любовные свидания она не поощряет.

— Хорошо, не скажу, — пообещала Яснова. — Но и вы не говорите. Дело здесь не в Гамаюн, просто это кое-что очень личное.

И так все трое дали слово молчать об этой встрече у Белого камня.

Когда Яснова вернулась к своему дереву, она увидела вернувшуюся после четырех дней отсутствия наставницу. Гамаюн кружила вокруг Звездомира, Милостана и Ладомира, пытаясь их разбудить. Яснова присоединилась к ней, хотя понимала, что всё бесполезно. Китоврасы спали глубоким колдовским сном. Затем к ним присоединилась Зарника, а потом и Ведуна, но никакие средства не помогали.

Но вдруг на полянке возле дерва появился Светозар. Воевода попросил всех немедленно уйти, и птицы тут же разлетелись во все стороны. Прошло совсем немного времени, когда они услышали в воздухе шум крыльев. Что сделал Светозар, было неизвестно, но здесь явно не обошлось без волшебства. Спящие китоврасы пробудились, поднялись в небо и уже летели в сторону Белого камня.

Вернувшися к дереву птицы увидели, что поляна пуста.

На следующий день шестеро китоврасов: Яромир, Громелад, Хоросвет, Милостан, Звездомир и Ладомир позвали Белославу, Удиву, Даровиту, Ведуну и Яснову на прогулку в сад. Позже к ним присоединилась и Зарника. Хорошо и радостно было всем на душе. Время летело незаметно.

И вдруг появилась птица Сирин. Села она на самую высокую ветку и запела трагическую песнь о конце света. Скоро, совсем скоро солнце уйдет на закате за горизонт, а утром не поднимется. И наступит великая тьма, а с нею и лютый холод. И всё живое на земле погибнет. От пронзительных слов этой песни разрывалось сердце, слезы лились ручьем и душа стонала.

Вмиг улетучились радость и веселье. Юные пташки вспорхнули и разлетелись по своим гнездам.

Наступила ночь, а утром солнце так и не взошло. Остров Буян стоял погруженный в ночную тьму. Только луна, уже миновавшее свое полнолуние, освещала остров.

И тогда в райский сад прилетел Светозар, созывая всех птиц на Китоврасову гору, куда утром сошли с неба боги во главе с великим Сварогом. Принял решение верховный бог открыть Голубиную книгу и раскрыть тайны Вселенной людям. Потому повелел он китоврасам принести книгу на широкий луг между рощей и берегом, где обычно проходили большие собрания обитателей острова.

Птицы слетелись на Китоврасову гору, на вершине которой восседал в своем троне Сварог, и принялись услаждать божественный слух своим пением. Вскоре и Голубиная книга была принесена с Белого камня, а трон Сварога установлен на вершине скалы, откуда можно было обозревать всю округу. И сказал тогда грозно верховный бог:

— Я принял решение снять эту последнюю печать, но все равно хочу знать, кто шесть из семи печатей сорвал.

И вдруг над лугом раздался свист и поднялся резкий ветер. Это Стрибог несколько раз по кругу облетел всех собравшихся на церемонию. В своих объятьях он держал Ладу.

— Что вы стоите?! Помогите же! Я не могу его удержать! — закричала  богиня.

В тот же миг Велес поднялся в воздух на своем облаке, Семаргл, громко лая, раскинул крылья и последовал за ними, а уж потом взлетели и китоврасы. Стрибог же тем временем умчался куда-то на запад, в море, прочь от острова. На лугу остались только птицы и Сварог, который с гневом наблюдал за происходящим со скалы.

Внезапно на луг вышел огромный ящер в сопровождении вилы Вересветы. Эту лесную деву уже давно никто не встречал в роще.

Вила нежно коснулась шеи ящера, и в тот же миг принялись птицы громко щебетать, словно лес ожил и заговорил. И тут с небес, словно молния, спустился крылатый змей. Его глаза горели огнем, а чешуя блестела, как золото.

— Отпусти ее! — прорычал он, бросаясь на ящера.

И началась смертельная схватка. Тела ящера и дракона, мощные и гибкие, извивались, как змеи, а когти и зубы сверкали, как молнии. Камни разлетались во все стороны, искры летели, как звезды, а воздух дрожал от напряжения. Птицы, испуганные и взволнованные, разлетелись в разные стороны.

И вдруг по всему острову началось что-то невообразимое. Взрывы сотрясали воздух, их сопровождали вспышки света, их грохот эхом прокатывался по острову. Яснова устремилась в сторону леса, надеясь найти там укрытие. Лес, казавшийся издали спасением, быстро превратился в лабиринт. Яснова металась между деревьями, пытаясь найти знакомую тропу или хотя бы место, где можно было бы укрыться. Вскоре Яснова поняла, что не узнаёт ни одного знакомого ориентира. Она оказалась глубоко в роще, где царила густая тьма, освещённая лишь слабыми бликами лунного света.

Неожиданно землю под её лапками охватило дрожание. Оно было таким сильным, что ветки деревьев закачались, а листья посыпались сверху, словно в момент сильного урагана.

— Нет, нет, нет! — закричала Яснова, вжимаясь в землю.

Грохот был настолько громким, что она даже не смогла понять, откуда он исходит. Её крылья инстинктивно раскрылись, но страх сковал её движения, и она не смогла взлететь.

Яснова спряталась за толстый ствол дерева, надеясь, что её никто не заметит, если опасность приблизится.

Яснова просидела, не смея пошевелиться, неизвестно сколько времени, когда вдалеке увидела неподалеку странное свечение. Землю снова затрясло, а вдалеке раздался леденящий душу грохот. Свечение, которое она увидела вдалеке, на несколько мгновений стало очень ярким, и Яснова даже понадеялась, что это восходит солнце, но затем снова наступила темнота.

— Что это было? — шепнула она самой себе, но ответа не последовало.

Яснова прислушалась. Через некоторое время, когда всё успокоилось, со стороны, где она видела свечение, она услышала шаги. Она замерла, боясь привлечь внимание идущего. Из-за деревьев появился Сварын, он выглядел сосредоточенным, будто искал что-то или кого-то. Китоварас прошёл мимо, не обратив на неё внимания. Когда его шаги затихли вдалеке, Яснова наконец осмелилась выдохнуть, чувствуя, как страх постепенно уступает место облегчению.

Яснова, едва успокоившись после встречи со Сварыном, всё ещё осторожно передвигалась по лесу. Каждое её движение было выверено, чтобы не издавать ни единого лишнего звука. Её глаза нервно следили за каждым шорохом, а уши ловили любой звук, способный выдать приближающуюся опасность.

Вдруг лес вновь ожил. Где-то впереди послышался шум, будто что-то огромное столкнулось с деревьями. Затем раздался глухой удар, после которого лес вновь погрузился в тревожную тишину.

Яснова прижалась к стволу дерева, её крылья были слегка расправлены, готовые в любой момент взмахнуть и унести её подальше от угрозы. Она напряжённо вглядывалась в темноту, пытаясь понять, что произошло.

Через некоторое время она решилась двинуться вперёд. Её шаги были тихими, словно тень скользила по лесной подстилке. И вдруг в слабом лунном свете она увидела неподвижное тело. Это была Нессислава, её массивная фигура лежала без движения, а вокруг были разбросаны камни.

— Кто это? — прошептала Яснова сама себе, медленно приближаясь.

Когда она подошла ближе, её взгляд привлёк небольшой мешочек, который оказался у пояса ящерицы. Любопытство взяло верх. Она аккуратно подошла к Нессиславе, остановилась на мгновение, чтобы убедиться, что та не подаст признаков жизни, и затем, почти не дыша, стянула мешочек.

Яснова отлетела немного в сторону, и её лапки быстро начали развязывать завязки. Как только мешочек открылся, из него выкатились несколько блестящих золотых яиц.

— Золотые яйца… — пробормотала она, её глаза загорелись от восторга.

В этот момент из-за деревьев раздался голос.

— А что это ты тут делаешь?

Яснова вздрогнула и обернулась. Перед ней стояла Радозоря, одна из вил, которая выглядела так, будто застала её за чем-то неподобающим.

— Какие интересные яйца, — сказала Радозоря, внимательно глядя на находку. — Алконост снесла? Она нам обещала за присутствие на концерте.

Яснова быстро сообразила, что спорить с вилой было бы глупо.

— Возьми половину и иди своей дорогой, — спокойно предложила она, подтолкнув несколько яиц к виле.

Радозоря приподняла бровь, но отказываться не стала. Она собрала пять яиц, сложила их в край своей накидки, кивнула и скрылась среди деревьев.

Яснова вздохнула с облегчением и быстро спрятала оставшиеся яйца в мешочек. Тут лапка Нессиславы двинулась, и Яснова торопливо покинула место, не желая больше испытывать судьбу.

Яснова быстро и бесшумно двигалась через лес, крепко прижимая мешочек с оставшимися золотыми яйцами. Сердце её всё ещё колотилось после встречи с Радозорей, но мысль о том, что часть яиц осталась у неё, немного успокаивала.

Она нашла небольшую полянку среди деревьев, где лунный свет освещал землю, и решила передохнуть.

— Всё будет хорошо, — шепнула она себе, садясь на ветку низкого дерева.

Но спокойствие было обманчивым. Вдруг раздался новый гул, громче и мощнее предыдущих. Земля под деревьями задрожала, и Яснова едва не упала со своего насеста.

— О нет, только не снова! — воскликнула она, охватывая ветку когтями.

Лес ожил: стволы деревьев скрипели, ветви ломались, и где-то впереди донёсся треск, словно что-то огромное рухнуло на землю. Яснова попыталась взлететь, но воздух наполнился странным гулом, а тёмный горизонт вдруг осветился холодным бликом.

— Волна! — Яснова испуганно вскрикнула, расправляя крылья.

Она взмыла в воздух, но поток воды уже стремительно накатывал. Волна ударила в деревья, срывая ветки и захлёстывая всё на своём пути. Яснова отчаянно металась в воздухе, пытаясь удержаться среди ветра и летящих обломков.

Одна из больших веток ударила её сбоку, заставив потерять высоту. Пытаясь удержать мешочек, она заметила, как из него выкатываются золотые яйца и исчезают в бурлящей воде.

— Нет! — вскрикнула она, бросаясь вниз, чтобы поймать хотя бы одно, но волна всё поглощала.

Ей удалось зацепиться за высокую ветку дерева, подальше от бушующей стихии. Её лапки дрожали, а дыхание сбивалось от страха и усталости. Когда вода начала отступать, она осторожно заглянула в мешочек.

— Два… всего два, — прошептала она, её голос звучал разочарованно.

Она крепко зажала мешочек в когтях, решив, что теперь она не отпустит эти яйца ни за что. Тяжело вздохнув, Яснова взлетела выше, подальше от опасной земли, и направилась вглубь леса, где надеялась найти укрытие от новых угроз.

СТ: Снятая печать