В далёком краю, где небеса соприкасаются с землёй, на острове Буяне посреди моря-океана обитают дивные райские птицы. И три самые славные из них — Сирин, Алконост и Гамаюн. Они не просто птицы, а мудрые вестницы, чьи песни обладают волшебной силой. Каждая из этих птиц имеет своих юных учениц, жадно впитывающих их знания и искусство. Птицы живут в просторных гнёздах, вознесённых на самые высокие деревья. Среди этих деревьев есть одно, особенно величественное, где живёт четвертая вещая птица — матушка Стратим со своими ученицами. Это дерево стоит в центре райских кущ, и его ветви тянутся к самому небу.

Сирин, Алконост и Гамаюн живут в отдалении друг от друга, чтобы их пение не смешивалось и не мешало друг другу. Но даже несмотря на это, между птицами часто вспыхивают споры. Каждая из них считает, что её песни лучшие, и готова доказывать это до потери голоса. Ученицы их не отстают, тоже спорят со своими сверстницами, и порой во время их споров перья летят во все стороны.

Этот спор бесконечен, потому что одним нравятся весёлые песни, другим — грустные, третьим — мудрые и пророческие. Только матушка Стратим поёт по старинке, и многим кажется, что её песни скучны. Но всем известно, что это вечная классика. Она обладает особым очарованием.

У каждой из птиц есть свои поклонники среди китоврасов — любителей музыки и звонких голосов. Их часто можно увидеть у птичьих гнёзд, и они не могут оторвать глаз от милых улыбок юных пташек. Но что больше прельщает крылатых конелюдей — чарующие мелодии или улыбки — остаётся загадкой.

Так продолжается день за днём, год за годом, и спор между птицами не утихает. Но в этом споре есть что-то волшебное, что делает его частью великого замысла судьбы.

В глубине райских садов, где свет луны играет на ветвях древних деревьев, живёт птица по имени Сирин. Её песни подобны нежным мелодиям, проникающим в самые глубины души. Но в этих песнях нет радости и веселья — они полны грусти и печали. Сирин сочиняет о несчастной любви и погибели, и каждый раз её истории похожи друг на друга, как две капли воды. Она старается изо всех сил, но её фантазия не всегда может придумать что-то новое и необычное. Потому беспокоят ее песни другой птицы — Гамаюн.

Гамаюн известна своими правдивыми песнями, что рассказывают о минувшем и грядущем. И часто истории Гамаюн оканчиваются печально, заставляя тех, кто слушает ее, рыдать. Беспокоит Сирин то, что у Гамаюн все истории настоящие, а не выдуманные. Сочинить такое Сирин сама не может, как ни пытается. Затаила Сирин обиду на соперницу и явно что-то замыслила.

Однажды Сирин позвала свою ученицу Гориву и попросила, ничего никому не говоря, провернуть одно тайное дело. Нужно было незаметно подлететь к дереву Гамаюн, найти на нем гнездо Ведуны, ее лучшей ученицы, и подменить свиток с одной песней. Горива согласилась, недаром Сирин всегда отличала ее среди других учениц.

Гамаюн часто давала петь свои песни своим ученицам, особенно Ведуне. Каждый вечер эта молодая птица разворачивала написанный Гамаюн свиток и вещала на весь остров о том, какая будет погода. Свиток, который Сирин велела Гориве подложить в гнездо сопернице, был как раз погодным.

Горива подлетела к дереву Гамаюн ближе к вечеру и почти добралась до цели, но заметила в ветвях вилу Вересвету. Молодая пташка поднялась выше и заметила кружащих под облаками птицу Алконост и китовраса Величара. Тогда Горива спряталась за одной из дубовых ветвей и запела веселую песню о любви, которую слышала от Лельги.

Песня привлекла внимание. Вересвета поскакала по ветвям к вершине, а Алконост слетела из-под облаков к дереву. И даже Ведуна выбралась из гнезда, чтобы узнать, кто это поет. Горива же вспорхнула с ветки и устремилась в опустевшее гнездо Ведуны, чтобы выполнить поручение своей наставницы.

И вот спустя некоторое время все обитатели райских рощ и садов собрались у дерева Гамаюн. Ведуна развернула свиток и запела: «На остров Буян надвигается мощный шторм. Он поднимет гигантские волны, сломает деревья и снесёт гнёзда с ветвей».

Птицы и вилы забеспокоились, особенно испугалась птица Алконост, которая начала кружить вокруг деревьев. Только китоврас Величар смог её успокоить. Беспокойство продолжалось до утра, и никто не слышал Гамаюн, которая пыталась остановить панику. Она говорила, что не пророчествовала ничего подобного, но её никто не слушал.

Горива заметила лежащий на земле свиток с предсказанием. Во время переполоха все позабыли о нем. Пташка незаметно подлетела, подхватила свиток и уничтожила.

Обитатели острова Буяна сильно испугались и ожидали худшего, но их опасения не оправдались. И утром на Буяне все вилы и птицы шептались о том, что Гамаюн, должно быть, утратила свой вещий дар, раз предсказала бурю, которой не было.

На следующий день с самого утра Сирин отправила Невьяду на Китоврасову гору, чтобы сообщить дружине стражей, что открылся у нее вещий дар, а потому сегодня пополудни пропоет она важное пророчество. Остальным же ученицам велела она разнести эту весть по острову, что те и сделали.

Новая трагическая песнь Сирин и правда вышла прекрасной, от нее сжималось сердце и слезы текли ручьем. Беда только в том, что никто на ее выступление не услышал, кроме учениц и воеводы Светозара. А причина была в том, что в то же самое утро птица Алконост объявила, что сегодня же она исполнит свои самые лучшие и чудесные песни, от которых будут радоваться душа и сердце, а значит, и в мире всё изменится к лучшему. А всем, кто придёт на концерт, Алконост подарит по золотому яйцу, которое она сама снесла. И публика потянулась к ней. Правда, пока пела Алконост, кто-то золотые яйца у нее украл. И поделом ей!

Через два дня после этих событий на острове стали происходить странные события. Неожиданно со стороны моря-океана стал доноситься шум и грохот. Птицы пытали выяснить, что там случилось, но путь им преградил дозор китоврасов. К берегу дружинники не пускали, а на все вопросы отвечали коротко: «Мы ничего не знаем».

Шум и грохот с берега продолжались не один день, то с одной стороны острова, то с другой. А там где накануне гремело, находили птицы изуродованный берег и нагромождение скал и камней. Вдоль кромки воды тянулась сплошная каменная стена. Кто-то большой и сильный строил вокруг всего острова каменный вал, и кто это был, знал лишь воевода Светозар, но он молчал.

Однажды обратились к молодым пташкам вилы с просьбой помочь. Лесные девы решили заманить дозор китоврасов в свои сети, чтобы узнать, кто ворочает камни на берегу. Но эти сети были необычными. Они были сплетены не из веревок, ведь нет таких пут, которые могли бы сдержать китоврасов — полулюдей-полуконей. Их пленить должны были женское очарование и немного волшебства.

В кронах деревьев вилы развесили свои заклинания, окутав их нежностью и любовью. Если китоврасы прилетят сюда, то запутаются в сплетении ветвей и не захотят покидать их, попав в плен сладостных грёз.

Вилы посвятили в свой план не всех, а только учениц Сирин и Алконост. Распределили они и обязанности. Вилы, укрывшись в ветвях, внимательно следят за тем, насколько прочны колдовские сети. Три птицы должны привлечь внимание китоврасов к заколдованной поляне. А остальные три птицы отправятся к берегу, чтобы выяснить, кто перетаскивает камни.

И вот по совету Лельги назначен был день, когда лесные и пернатые девы отправятся на свою «охоту». Гориве выпало песнями заманивать китоврасов на заколдованную полянку.

А накануне назначенного дня позвала Сирин своих учениц и рассказала, что у дерева птицы Гамаюн заснули крепким сном три китовраса — Звездомир, Милостан и Ладомир. Попросила Сирин разузнать, что случилось.

Полетели Горива, Невьяла и Тихомира и увидели, что и правда стоят три китовраса на четырех конских ногах, а руки их безвольно вниз свисают, голова же у каждого откинута на сложенные на спиной крылья. Вокруг них летает птица Гамаюн и ее ученицы и разбудить пытаются, но ничего у них не получается.

Долго кружила Горива вокруг поляны, и вдруг увидела она, как какое-то серебряное облачко мелькнуло на небе и скрылось в ветвях.

Потом на поляну стремительно влетел китоврасов воевода и потребовал, чтобы все птицы улетели подальше от дерева. Грозен был Светозар, и Горива полетела прочь от дерева Гамаюн. Добралась она до своего дерева и хотела обо всем рассказать наставнице, но птицы Сирин не было нигде. И Горива забралась в свое гнездо, почистила перышки и легла спать, потому что день уже клонился к закату.

Наутро вилы и птицы собрались в роще в условленном месте и стали ждать дозор китоврасов. Лельга сообщила, что сторожить берег будут не Добраник, Сварын и Ночегор, как считали ранее, а Беловит, Величар и Радостан.

Путь китоврасов к берегу, у которого накануне шумело и гремело, лежал через райский сад, и именно там Горива вместе с Невьядой устроили засаду. Лельга тоже должна была с ними быть, но она куда-то подевалась.

И вот вылетел навстречу пташкам китоврасов отряд. Защебетали Горива и Невьяда и полетели в сторону рощи, маня дружинников за собой. Привили пташки своих пленников на заколдованную поляну и погрузили их в сладкую негу. И вдруг увидели они, что в ветвях невысокого, молодого дерева отдыхает, лежа на серебристом облачке, темноволосый незнакомец. Не иначе как бог. Он тоже был в плену сладостных грёз и сквозь полусон повторял одно имя — Лада.

А потом на заколдованную поляну попали еще два китовраса — Добраник и Ночегор.  Молодые пташки и вилы обхаживали своих пленников, а те отвечали им милыми словами и ласковыми взглядами. Не было только Лельги.

Птицы и вилы сами незаметили, как перессорились между собой из-за таких милых и приветливых китоврасов, которые оказывали всем знаки внимания. Вроде бы эта заколдованная поляна должна была всем дарить радость и любовь, но, видно, так уж устроены женские сердца, что ласковые речи, обращенные к подругам, режут слух, словно острый нож.

Стихли споры лишь тогда, когда Милуния и Тихомира оставили поляну и полетели к берегу, откуда доносился грохот.

Внезапно дерево, на котором дремал темноволосый бог, наклонилось и рухнуло в образовавшуюся под ним яму.

Лесные девы засуетились, молодые птицы взлетели, но китоврасы почему-то не скинули с себя сладостное наваждение. И хотя они теперь смогли выйти за пределы поляны, в глазах их по-прежнему читались легкость и страсть к наслаждениям.

Провалившееся под землю дерево нарушило колдовскую сеть, но не сняло ее полностью. Нити женских чар запутались в ветвях, и снять их было очень сложно.

 Прилетевший воевода Величар пытался растормошить своих дружинников. Особенно сильно он чего-то добивался от Величара, кричал на него, убеждая, что от него зависит судьба мира и всего живого на земле, но тот не слушал своего начальника. Он только с нежностью и лаской смотрел в сторону подлетевшей птицы Алконост.

Следующее утро так и не настало. Не выкатилось солнце из-за горизонта, и остров Буян так и стоял погруженный в ночную тьму. Только луна, уже миновавшее свое полнолуние, освещала остров.

И тогда в райский сад прилетел Светозар, созывая всех птиц на Китоврасову гору, куда утром сошли с неба боги во главе с великим Сварогом. Принял решение верховный бог открыть Голубиную книгу и раскрыть тайны Вселенной людям. Потому повелел он китоврасам принести книгу на широкий луг между рощей и берегом, где обычно проходили большие собрания обитателей острова.

Птицы слетелись на Китоврасову гору, на вершине которой восседал в своем троне Сварог, и принялись услаждать божественный слух своим пением. Вскоре и Голубиная книга была принесена с Белого камня, а трон Сварога установлен на вершине скалы, откуда можно было обозревать всю округу. И сказал тогда грозно верховный бог:

— Я принял решение снять эту последнюю печать, но все равно хочу знать, кто шесть из семи печатей сорвал.

И вдруг над лугом раздался свист и поднялся резкий ветер. Это Стрибог несколько раз по кругу облетел всех собравшихся на церемонию. В своих объятьях он держал Ладу.

— Что вы стоите?! Помогите же! Я не могу его удержать! — закричала  богиня.

В тот же миг Велес поднялся в воздух на своем облаке, Семаргл, громко лая, раскинул крылья и последовал за ними, а уж потом взлетели и китоврасы. Стрибог же тем временем умчался куда-то на запад, в море, прочь от острова. На лугу остались только птицы и Сварог, который с гневом наблюдал за происходящим со скалы.

Внезапно на луг вышел огромный ящер в сопровождении вилы Вересветы. Эту лесную деву уже давно никто не встречал в роще.

Вила нежно коснулась шеи ящера, и в тот же миг принялись птицы громко щебетать, словно лес ожил и заговорил. И тут с небес, словно молния, спустился крылатый змей. Его глаза горели огнем, а чешуя блестела, как золото.

— Отпусти ее! — прорычал он, бросаясь на ящера.

И началась смертельная схватка. Тела ящера и дракона, мощные и гибкие, извивались, как змеи, а когти и зубы сверкали, как молнии. Камни разлетались во все стороны, искры летели, как звезды, а воздух дрожал от напряжения. Птицы, испуганные и взволнованные, разлетелись в разные стороны.

Сирин и ее ученица Горива улетели в рощу. Чтобы отдышаться, сели они на ветку, и Горива начала восторгаться пророческим даром своей наставницы. Ведь правду пела она о грядущем конце света.  Птица Сирин гордо выпятила грудь. Любой птице приятно признание, даже если причина в том, что она первой поведала миру о грядущем несчастье.

Внезапно по всему острову вспыхнули яркие вспышки, раздался страшный грохот, и в воздухе запахло серой. Сорин и Горива от испуга вспорхнули с ветки и увидели, что на другом дереве спокойно сидят Гамаюн, ее ученица Ведуна и вила Вересвета. Сирин и Горива решили присоединиться к ним.

— Ты видишь, что натворила! — упрекнула Сирин Гамаюн. — Зачем ты разносила по острову песни о несчастьях?

— Я лишь говорила правду, то, что будет, — возразила Сирин. — У меня открылся пророческий дар.

— Я не верю в твой пророческий дар, — сказала Гамаюн. — Разве я не знаю, в чём он состоит? Наш вещий дар — это часто просто осведомлённость.

— Но и ты, поговаривают, не без греха. Не так давно людей на земле пугала, — ответила Сирин.

Поспорили птицы. Горива и Ведуна смотрели на них, но в спор своих наставниц не вмешивались.

Вмешалась вила Вересвета:

— Вы, вещие птицы, о будущем пророчествуете, и вам верят. А потом по вашим пророчествам и поступают. Вот теперь потому и солнце погасло, и ящер с драконом дерётся, и вспышки по всему острову. Сами испугались. А не собраться ли вам и не сочинить ли что-то хорошее, чтобы вам поверили?

В этот момент весь остров сотрясся от мощного удара. Скалы задрожали, деревья закачались, листья начали падать.

— Видите, это знак, — сказала Вересвета. — Соглашайтесь, птицы.

— Но я не умею петь счастливые песни, — сказала Сирин. — У меня другой репертуар.

— А я не знаю, о чём хорошем петь, — призналась Гамаюн.

— Может, ваши ученицы попробуют? — предложила Вересвета.

Птицы договорились создать доброе пророчество и пригласили к творчеству молодых пташек. Они разлетелись по своим гнездам.

Когда Сирин и Горива подлетели к своему дереву, новый мощный удар сотряс остров. Начали они сочинять, песню со счастливым концом, но ничего у них не выходило.

Затем остров сотряс последний, самый мощный удар, после которого Сирин и Горива решили полететь к лугу и узнать, что там произошло.

Там-то они и узнали, что чудище морское напало на остров, пробило защитную стену и нагнало большую волну, затопив пол-острова. А Голубиная книга бесследно исчезла.

А сообщать эти ужасные вести островитянам опять пришлось Сирин. Такая уж у нее судьба. Вместе с Горивой полетели они в райский сад и поведали об этом Гамаюн.

СТ Общая с Сирин- интрига против Гамаюн с подменой свитка.