Эбигейл Сантос была хозяйкой дома на углу 1-й авеню и Марк плейс.Вернее хозяином был ее отец Сантьяго, прибывший в Америку на рубеже веков из солнечной Аргентины. Америка всегда служила магнитом для талантов, богачей и искателей приключений. Сантьяго был ресторатором, содержал несколько пабов в Буэнос-Айрос, скопил денег и переехал с молодой женой Франческой в Нью-Йорк. Ему удалось купить дом в самом центре Манхеттена. Паб на первом этаже приносил стабильный доход. Вскоре у них родилась красавица дочь, которую назвали Эбигейл (что можно перевести как «Радость отца»). Роды тяжело прошли для Франчески и через несколько лет она умерла. Сантьяго тяжело пережил утрату и посвятил себя всего дочери. Эбби с раннего детства привыкла к тому, что ее балуют, жалеют, восхищаются. Она получила неплохое образование в колледже, училась рисовать и играть на фортепьяно. Когда ей исполнилось девятнадцать и отец уже подбирал для нее достойную партию, ввели сухой закон, и Сантьяго в мановение ока обанкротился. Паб пришлось срочно переоборудовать под обычное кафе, подвал сдавать под какой-то боксерский клуб, а сам дом переделать под хостел. Эбби с Сантьяго перебрались на четвертый этаж, а второй и третий разбили на небольшие квартирки и стали сдавать внаем. Но все равно денег не хватало. У Сантьяго стало плохо с нервами, и он даже чуть не слег от сердечного приступа. Опасаясь за свое здоровья, он поспешил оформить на Эбби завещание. Но опоздал.

Однажды к Сантьяго явились очень серьезные люди и предложили продать дом. Со слов отца Эбби узнала, что это были мафиози. Их привлекло расположение кафе, и они собирались устроить здесь одну из нелегальных точек сбыта алкоголя — спикизи. Сантьяго решительно отказал. Последовали угрозы. В кафе постоянно ошивались какие-то типы. Сантьяго очень переживал за себя и за любимую дочь, и как-то во время бессонной ночи после очередного полуночного звонка у него не выдержало сердце.

А после похорон и панихиды явились другие люди, но тоже явно из той же мафиозной братии и предъявили Эбби дарственную, которую Сантьяго якобы написал на какого-то Скотта Бена в день накануне смерти. Эбби точно знала, что в тот день Сантьяго не выходил из дома и никого не принимал, но все подписи были в порядке, и нотариус, к которому обратилась Эбби, только развел руками. К Скотту перешел весь дом, кафе на первом этаже, боксерский клуб в подвале и.. сама Эбби. Оказалось, что у нее больше нет родственников, которые могли бы ее приютить. Вчерашние друзья по колледжу отвернулись, а Скотти сам предложил Эбби остаться в доме и выделил ей одну из комнатушек, что сдавались внаем. Впрочем, и сам Скотти поселился в соседней комнатушке, а весь четвертый этаж, где в роскошных апартаментах когда-то жила Эбби, достался какой-то мафиозной шишке, которому подчинялся Скотти. В кафе, как и планировали мафиози, стали продавать алкоголь из-под прилавка, а в подвале дома начали проводиться бои с тотализатором.

Тем временем Скотти напористо подкатывал к Эбби. Просто не давал ей проходу. Топорно и нахально ухаживал. Эбби, конечно, понимала, что это не сам Скотти провернул дело с дарственной. Он был лишь подставным лицом, а все ниточки вели к его Боссу, Рэнди Райту, который, к слову, довольно редко навещал свои апартаменты на четвертом этаже. Эбби была красавицей, молодой девочкой, вчерашним подростком, достигшим зрелости. Пожалуй, можно было попробовать сбежать и начать новую жизнь. Например, в Голливуд. Но она боялась попасть в еще более дурную компанию. Как ни крути, но покровительство Скотти оберегало ее хотя бы от хулиганов. И когда Скотти объявил ей, что ее комната нужна для других целей, и теперь Эбби будет жить с ним, она не сильно сопротивлялась. Тем более, что альтернатива была одна — выселиться на улицу без гроша за душой, где ей была одна дорога — в публичный дом.

Так Эбби стала девушкой Скотти, и он в этом качестве привел ее в подвал, где уже вовсю работал настоящий подпольный бойцовский клуб. Обстановка была так себе, но, во всяком случае, находиться здесь было гораздо приятнее, чем в маленькой комнатушке наверху.

Клуб был вполне легальным. Своя вывеска, реклама в газетах, постоянные посетители. По уставу клуба предполагалось, что это клуб для джентльменов по интересам. Здоровый образ жизни, светские беседы, бильярд, безалкогольный бар (сухой закон, как-никак). Ну, и ринг. Никаких занятий тут не проводилось. Просто любой желающий мог размять кости после трудового дня. Захаживали и профессиональные боксеры потренироваться или подраться на интерес. Тотализатора официально, конечно, не существовало. Но за каждый столик шпика не посадишь. И гости, конечно, делали ставки. Меж собой. Это их частное дело, клуба это не касается. Но по пятницам вечером и иногда в другие дни клуб закрывался для простых посетителей. Собственно, любой мог арендовать зал на весь день и ограничить круг гостей. Так и звучала официальная версия. Клуб закрыт на спецобслуживание. В действительности же именно в те дни, когда клуб был закрыт, он открывался по-настоящему. В безалкогольном баре появлялись батареи элитного алкоголя, появлялись музыканты, гости были не под стать обычным будничным посетителям — бизнесмены, политики, шоумены, мафиози…

Скотти буквально засыпал подарками. Гардероб Эбби пополнился несколькими вечерними платьями, бижутерией, туфлями, сумками и прочими аксессуарами.

Эбби быстро завоевала сердца гостей клуба. Вообще, присутствие женщин было нежелательно в подпольных клубах. Но к некоторым из них относились снисходительно. А Эбби была неотразима. Особенно в платьях с большим декольте или широким вырезом. Возможно, если бы это был просто клуб, куда мужчины ходят выпить, выкурить сигару, поиграть в бильярд и обсудить последний бейсбольный матч Нью-Йорк Янкис, то многие бы ходили сюда просто, чтобы полюбоваться на Эбби. Но это был бойцовский клуб, и у гостей было зрелище поинтереснее.

Признаться, первый же бой, который увидела Эбби, шокировал ее. Скотти рассказал, что обычный бокс в перчатках давно уже никого не интересует. Боксерские бои можно легально посмотреть в том же Медисон Сквер Гарден на Манхэттене. А вот бои без перчаток — совсем другое дело. Вот зрелище для настоящих мужчин. Кровавый и беспощадный спорт. Запрещённый как в Америке, так и по всему миру. Но именно здесь вращаются по-настоящему большие деньги. Ради этих боев и был создан клуб. Даже не один клуб, а целая сеть по всему Нью-Йорку. И весь этот бизнес контролирует один крупный мафиози — босс Рэнди Райт. А сам Скотти управляет этим клубом, а заодно и держит кафе, где торгуют алкоголем для широких масс.

Эбби никогда не любила вида крови, и ее всегда воротило от всяких мерзостей. Но в кулачных боях было что-то притягательное. И Эбби, сама не понимая как, втянулась. Ей все больше и больше нравились эти бои, и вот она уже ждала пятничного вечера как праздника. Бои иногда проводились и в будни, но именно по пятницам проводились людные вечеринки с несколькими боями за вечер. Эбби восхищалась этими мускулистыми железобетонными мужчинами, что остервенело мутузили друг друга на ринге.  Было в них что-то первобытное, звериное, завораживающее и манящее.

Обосновавшись в клубе, расширив гардероб и приобретя полезные знакомства, Эбби осмелела. Она прикидывала, что если продаст подарки Скотти, то ей хватит средств на то, чтобы найти жилье и не умереть с голоду первое время, пока она не найдет работу. Но было немного страшно. Скотти был страшен в гневе, а у мафии длинные руки. Что если ее найдут? Поэтому Эбби не спешила делать ноги. Но аккуратно готовила план побега. Продавала какие-то подаренные украшения, копила наличку, что перепадала ей с чаевых или карманных расходов, иногда даже заглядывала Скотти в бумажник, когда он был пьян и не мог с утра отдать себе отчет, сколько вчера потратил.

С другой стороны, она окучивала Скотти. Если бы он женился на Эбби, это дало бы ей определенные права. В том числе и на недвижимость. Все-таки это был ее дом. И бежать куда-то из-под собственной крыши ей не хотелось. И в этом плане определенных успехов ей удалось добиться. Они уже обсуждали их дальнейшую совместную жизнь уже в качестве гипотетических мужа и жены. Но когда Скотти, по мнению Эбби, уже созрел до того, чтобы сделать ей предложение, его убили. Как и в ситуации с наследством отца, дом снова ускользнул из рук Эбби.

Свято место пусто не бывает, и вскоре на место Скотта пришел новый управляющий — Фрэнк. Он поселился в той же квартире и обнаружил соседку Эбби. Эбби просто перешла к нему из рук в руки вместе с клубом, кафе и недвижимостью, как какая-то статуэтка. Это, конечно, задевало самолюбие Эбби, но видно, такая уж была ее участь. Эбби решила на этот раз вести себя более осторожно и не спешила прыгать к Фрэнку в постель. Какое-то время они просто жили вместе, спали раздельно. В основном они даже не пересекались. Когда Фрэнк приходил, Эбби уходила. Зато она могла спокойно спать всю ночь, а Фрэнк как раз по ночам работал.

Клуб закрылся на реконструкцию, Фрэнк занялся его переоборудованием и расширением. И спустя каких-то два месяца, когда клуб вновь открылся, Эбби увидела его первой. Фрэнку удалось значительно расширить помещение, убрав несколько стен. Кажется, он соединил подвал дома Эбби с подвалом соседнего заброшенного дома. Появилась сцена, vip-комната, гардероб и другие удобства. По пятницам и иногда в будни в клубе начали выступать музыканты, увеличенный зал позволил принимать больше гостей, да и вообще клуб преобразился. Фрэнк нанял дополнительный персонал, например, ему зачем-то понадобился бухгалтер. Хотя кое-кто остался и от старого персонала. Например, бармен или охранник Джо. Веселый, но простоватый парень, частенько оказывающий Эбби знаки внимания. Эбби, конечно, считала выше своего достоинства как-то реагировать, из-за чего отношения с Джо испортились.

Новый управляющий Фрэнк оказался, в общем-то, неплохим парнем. Гораздо лучше Скотти. Он не тащил Эбби в постель, но ясно дал понять, что дармоеды в клубе ему не нужны. И вывалил на бедную девушку огромный список дел и поручений. Он собирался сделать Эбби менеджером по персоналу, чтобы она отвечала за работу уборщиц, грузчиков, барменов и официантов. Предлагал ей работу в кафе наверху. Предлагал самой стать официанткой или даже уборщицей. Эбби решительно отметала все эти предложения и заявила, что максимум, на что она может подписаться, это на прием гостей. Тем не менее, несмотря на отчаянное желание Эбби отлынивать от любой работы, энтузиазм и работоспособность Фрэнка заражали оптимизмом. Как-то Эбби застала себя за тем, что составляет график дежурств официанток, и поняла, что никуда не денется. Ей нравился преобразившийся клуб. Ей нравилось смотреть бои. У нее была крыша над головой, свой кусок хлеба. А также сожитель, который не лез к ней под юбку при первой же возможности. Эбби смирилась со своей участью и погрузилась в организационные вопросы. Фрэнк не мешал ей, не лез советами, лишь четко ограничил круг вопросов, которые требуют его и только его внимания. Так Эбби не имела никакого отношения к организации и постановке боев, приему ставок, бухгалтерии, поставкам алкоголя и сигар. Ну, а, собственно, все остальное шло по накатанной и почти не требовало вмешательства. Эбби тщательно пыталась показать вид, что она ничего не делает, но и она и сам Фрэнк понимали, что без нее Фрэнку было бы гораздо труднее.

Но главной функцией Эбби была, конечно, роль украшения клуба. Она улыбалась гостям, болтала с ними, рекомендовала коктейли и обсуждала бойцов и их перспективы. У нее, как и у других заядлых болельщиков, был свой фаворит. Уилл. Отличный боец с чемпионскими амбициями. Она давно уже наблюдала за ним, и сейчас карьера парня постепенно шла на спад. Молодые да горячие бойцы все чаще колотили титулованного ветерана. Но Эбби нравился стиль боя Уилла, и она чувствовала, что свое веское слово он еще скажет и вполне еще способен побороться за титул. Правда, Фрэнк в него, похоже, уже не верил и не ставил в титульные бои, которые проводились в центральном клубе.

Все и гости и персонал были уверены в том, что Фрэнк и Эбби — любовники. Действительно, зачем Фрэнку содержать ее, если это не так? Фрэнк и не отрицал, поддерживая это мнение, и часто на людях демонстративно оказывал ей знаки внимания. Она тоже исполняла свою роль и флиртовала с Фрэнком. Но только на людях.

Наедине же все было совсем иначе. Фрэнк проявил удивительное и, казалось бы, совсем не свойственное мафиози благородство. Он сказал Эбби, что они могут стать любовниками. Фрэнк был бы этому рад, но он не собирается принуждать Эбби. Если она захочет, то он всегда готов. Но пока она не согласится, они будут парой только на людях. А на людях это нужно в качестве маркетингового хода. Постоянные посетители привыкли к Эбби. Управляющему по статусу положена девушка.

Ну, а сама Эбби вела свою осторожную игру. Она и не говорила “да”, но и не говорила “нет”. Она то заигрывала с Фрэнком, то держалась нарочито холодно и отстраненно. Она то была послушной, покладистой, покорной даже, как заправская гейша, то вспыхивала и начинала скандалить, как сущая дьяволица. Это были грандиозные скандалы с боем посуды и поломанной мебелью. Фрэнк все терпел с неизменной улыбочкой, как люди терпят шалости котенка. Он-то знал, что один щелчок пальцев — и Эбби окажется на улице. В минуты затишья Эбби оправдывалась, что все это горячая аргентинская кровь. Хотя на самом деле это были попытки пробить защиту Фрэнка. Эбби понимала, что Фрэнк — это не Скотти. Если они станут любовниками, то Фрэнк с его принципами будет обязан на ней жениться. А это разом решило бы все вопросы со статусом Эбби и ее правами. Ради этого можно было и подождать. Брать Фрэнка за шкирку и тащить его в постель она тоже не хотела. Это могло только все испортить. Пусть он сам принимает решение. Тогда уже не отвертится.

Впрочем, были и другие возможности. Как-то раз Эбби на глаза попался недавний счет на оплату коммунальных услуг. И он был оформлен на Скотти. Эбби не придала этому значения, но позже поняла, что если счета по-прежнему приходят на Скотти, значит, недвижимость на Фрэнка не оформлена. А так как Скотти мертв, то, возможно, права собственности вернутся к прежнему владельцу, к ее отцу и, соответственно, к ней. Но Эбби была не сильна в этих вопросах, а советоваться с юристами было опасно. Она подозревала, что все юристы ходят под мафией, и если поднять этот вопрос, то они быстренько состряпают новые документы. Нужно больше фактов. Но где их взять? Обычно приемная, через которую можно попасть и в кабинет Фрэнка, и в бухгалтерию заперта, или там дежурит охранник.

Иногда Эбби казалось, что Фрэнк давно раскусил ее игру и издевается. Вспомнить хотя бы недавнее свидание. Фрэнк в кой-то веки пригласил Эбби в кино. Девушка радостно согласилась, намарафетилась, нацепила лучшее платье, полдня пропадала в парикмахерской. Фрэнк же завел ее в одно странное заведение, над которым висела вывеска «Ателье», а внутри показывали кино, снятое в каком-то борделе. Картина так впечатлила девушку, что уже на восьмой минуте она вся пунцовая выписала Фрэнку пощечину и стремглав покинула зал. Это было жестоко.

Но и этого Фрэнку показалось мало, и он решил окончательно унизить Эбби. Не понравилась ему, видите ли, ее выходка в кинотеатре. В общем, в эту пятницу Эбби будет обычной официанткой. Это, пожалуй, было уже слишком. Эбби негодовала, придумывала и отметала то один, то другой план мести. А потом она вспомнила, о чем говорил Фрэнк последние дни. А говорил он о том, что ему нужен чемпион и о том, что он нашел подходящего парня. И в эту пятницу состоится легендарный бой. Первая победа будущего чемпиона. Эбби даже вспомнила этого нового бойца. Она видела его на днях в бытовке, когда Фрэнк приглашал его в кино. Здоровенный детина. А драться он, конечно, будет с Уиллом. Эбби давно уже болела за Уилла. Он был ее любимцем. И очень уж хотелось насолить Фрэнку. Но как? Эбби тщательно вспоминала этого парня. Что он делал? Заваривал кофе. Что-то тогда удивило ее, но она отвлеклась на Фрэнка. Что же? Ах, да. Этот парень, Люк, все клал и клал сахар в кофе, и Эбби поразилась даже, как можно пить такой сироп. Вот оно. Днем в пятницу Эбби забежала в аптеку и купила снотворное в порошке, явилась в клуб пораньше, высыпала порошок в сахарницу, нацепила передник официантки и вышла в зал.

Начали собираться гости, и все завертелось. Гости удивились, конечно, увидев ее роли официантки, и, видимо, решили загнать как лошадь. Эбби только и делала, что носилась от бара к столикам. Конечно, ставками она сегодня не занималась, но все же увязалась вместе с Фрэнком, когда он относил деньги в кабинет, уточнила ненароком цифры. Интересно же. Ставки, в принципе, были почти равными. “Но нужные люди поставили на Люка”. Это означало, что Фрэнк планирует получить откат с выигрыша по этим ставкам. Фрэнк почти не скрывал от Эбби свои манипуляции. Он оставил ее в приемной с Джо и скрылся в кабинете. Джо попросил Эбби сварить ему кофе. Эбби вспыхнула. Мало того, что гости ее гоняют. Так что же и охрана будет гонять? А дальше что? Уборщица гонять будет? Вслух, конечно, Эбби ничего этого не сказала. Тем более, что Джо сказал волшебное слово: “Фрэнк сказал”. Ну, делать-то нечего.

Уже в бытовке Эбби увидела спящего Люка и вспомнила про снотворное в сахаре. Она растормошила бойца, отправила его на ринг, заварила и щедро подсластила кофе. Он вручала чашечку Джо со всей возможной вежливостью и кротостью. И даже посидела здесь рядышком на диванчике, чтобы посмотреть за эффектом. Тем более, что вечер только начался, а ноги уже стали бегать.

Тут в кабинете Фрэнка зазвенел телефон. Откуда ни возьмись, а точнее из своей каморки, появилась Стефани, заскочила в кабинет, выскочила и побежала в зал. За Фрэнком, должно быть. Не получится, значит, дальше здесь прохлаждаться. Эбби вздохнула и отправилась к рингу, встретив в коридоре Стефани и Фрэнка. Эбби подоспела только к концу первого раунда, и весь перерыв разносила напитки. Неужели теперь будет так? Официантка. Похоже, что отношения все же зашли в тупик. Надо возвращаться к другому плану. Права на недвижимость. Стефани ведет бухгалтерию. Она должна знать, кому принадлежит дом. Но она работает на Фрэнка и, конечно, настучит на нее. Надо бы залезть к ней как-нибудь в нерабочее время. Но ее каморка обычно заперта. Не взламывать же замок. В это время Стефани, легка на помине, появилась в зале. Эбби как раз была возле второго выхода и тихонько выскользнула из зала. И к концу второго раунда уже пробралась в каморку Стефани мимо спящего Джо.

Эбби и сама не знала, что она ищет. Что-то связанное с недвижимостью. Где-то в зале звякнул гонг — это уже третий раунд начался. Эбби схватила какую-то папку с адресом дома на корешке и выскользнула из каморки. Джо спал. Эбби прокралась мимо и побежала к бытовке, где можно было бы спрятать папку, чтобы потом, как все разойдутся, спокойно полистать. За спиной хлопнула дверь приемной, Эбби забыла ее придержать. Она затаилась в бытовке, слушая, как Джо где-то скрипит дверями, выждала момент, сунула папку под тряпки в углу и поспешила в зал через вход для бойцов. Заканчивался перерыв перед четвертым раундом. Вместе с гонгом чья-то рука легла на плечо Эбби. Она вздрогнула и обернулась. Стефани.

Стефани извинилась, что напугала и начала расспрашивать о сегодняшних ставках. Эбби напомнила ей, что сегодня не принимала ставок и знает только примерные цифры. Стефани же для ее отчетности нужны обычно суммы вплоть до цента.

И тут началась потасовка. Сегодня Эбби как никогда мало уделяла внимание гостям. Обычно она смотрела за количеством выпитого и состоянием и настроением. А меж тем обстановка вокруг ринга была накалена до предела. Началась драка. Главным дебоширом был какой-то русский. Он швырнул бокал на ринг, заехал по морде Фрэнку и сам уже лез на ринг, чтоб вмешаться в бой. Судья затренькал гонгом, на ринг полезли охранники. Фрэнк, прижимая салфетку к носу, объявил перерыв десять минут. Эбби наконец вышла из ступора и бросилась в толпу гостей, успокаивая, подбадривая, извиняясь, улыбаясь, подливая, выслушивая, снова улыбаясь. Дебошира тем временем пытался остановить и встряхнуть его приятель, тоже русский. Эбби слегка отстранила его, подхватила под руку разгоряченного драчуна и в сопровождении Джо повела его в бильярдную. Второй русский оценил ее поступок и пошел следом. Но не успела она найти в минибаре что-то освежающее для русского, себя и чего уж, для Джо (выглядел он не очень), как прибежал Фрэнк и набросился на нее. Мол, где ты пропадаешь весь вечер? Почему не с гостями? Ты официантка или где? Уволю к чертовой матери без выходного пособия. Живо к гостям! Эбби вспыхнула, сказала ему пару ласковых и вышла, хлопнув дверью. Конечно, она и сама собиралась возвращаться к гостям, но назло Фрэнку отправилась в бытовку. Пока перерыв, как раз можно папку полистать. В бытовке было грязно. Все вокруг было засыпано сахаром, поверх которого виднелись невнятные следы. А куча тряпья в углу заметно увеличилась, и из-под ветоши торчал угол саквояжа. Эбби сразу узнала его. В нем Фрэнк хранил деньги для босса. Кажется, завтра он должен платить ежемесячную мзду. Так почему же тогда саквояж здесь, а не в его кабинете? А какая разница? Это же шанс. Кто-то украл деньги. Кто ему поверит, что деньги у него увели? А Эбби они пригодятся. Да, у мафии длинные руки. Зато у Эбби длинные ноги. Эбби подхватила увесистый саквояж, стараясь не наследить на сахаре, и метнулась к черному ходу. Она прекрасно знала этот заброшенный дом и у нее была на примете пара укромных местечек. Пары-тройки минут хватило, чтобы надежно укрыть саквояж от посторонних глаз. Назад промчалась через приемную мимо спящего Джо, мимо двери в кабинет Фрэнка, из-под которой виднелась полоска света, отряхнулась и вернулась в зал. Как раз к началу пятого раунда.

Эбби снова забыла про гостей. Хоть концовку боя, да удалось посмотреть. И концовочка была что надо. Уилл уложил Люка. Прекрасный удар! Бой закончился, и злющий Фрэнк объявил победителя и пошел за деньгами, раздавать выигрыши. Эбби откупорила бутылку шампанского и начала разливать тем, чья ставка сыграла. Тут на секунду в зале погас свет. И еще раз. Это был условный знак. Облава. Дело в том, что попасть в подвал, где располагался клуб, так просто нельзя было. Дверь была железная, возле нее дежурил привратник. А рядом с ним выключатель. И когда полиция начинала ломиться в дверь, он мог тихо и незаметно подать сигнал всем, кто был в клубе. Началась спешная эвакуация. Специально для этих целей существовал черный ход, ведущий в заброшенный дом и оттуда в переулок. В принципе гостям почти ничего не угрожало. Никто не докажет, что они делали ставки или пили спиртное. Наказание предусмотрен только организаторам подпольных боев и продавцам спиртного. Но репутация. Многие гости дорожили ею. Пока гостей выводили через черный ход, Эбби помогала бармену маскировать бар. Стефани должна была вынести коробку с документами противозаконной бухгалтерии. Зал опустел всего за несколько минут. Остались только несколько человек персонала и несколько гостей, кому было наплевать на полицию. В зале появился черный как туча Фрэнк. Он направился отпирать дверь полиции и, проходя мимо Эбби, шепнул: “У нас увели деньги”.

СТ:

1. Хотела усыпить бойца, но получилось как всегда

2. Эбби усыпила Джо

3. Эбби копалась в кабинете Стефани.