Мало кто из белых может правильно произнести имя Кхани Нгамрибу Тихи Маргундо Тунткаги-Бунго, что в переводе с языка племени Мнахиру означает Ночной Цветок, дочь вождя Огненного Глаза. Даже просто Нгамрибу, что значит Цветок (чего уж может быть проще) им запомнить не под силу. Поэтому все зовут ее Риба. Или Гама. Или Рима. Кто как. Да пусть хоть мокрой лягушкой зовут, Нгамрибу все равно была счастлива. Редко кто из белых был настолько счастлив, что и говорить о ее черных соплеменниках.

Нгамрибу долгое время была единственным свободным чернокожим человеком на острове. Да что там на острове — на архипелаге таких можно по пальцам сосчитать. И вместе с этим ей не приходится влачить жалкое существование, перебиваясь с хлеба на воду. Нгамрибу спала на мягких белоснежных простынях, она вкусно кушала, имела достаток, уважение среди населения и даже поклонников. И что самое главное — у нее были любящие и любимые муж и дочь. Но на этом чудеса не кончались. Муж ее был белокожий, а такого вообще никогда и нигде еще не бывало, и судя по всему, еще лет сто как не будет. Не иначе как Ктнаху поцеловал Нгамрибу при рождении.

Как же такое могло случиться? Чтобы приподнять завесу хитросплетений судьбы черной принцессы, нужно обратить свои взоры на историю племени Мнахиру.

Племя Мнахиру всегда славилось сильными воинами и красивыми женщинами. В череде постоянных межплеменных войн им сопутствовала удача. Что неудивительно, если учесть, что племени покровительствовал великий бог Ктнаху. И в отличие от мифических богов других племен этот был реален, силен и ужасен. И являлся в племя раз в 5-6 поколений, проживая свой человеческий срок бок о бок с соплеменниками. Великий бог имел два обличия — обычное человеческое и облик чудовища — золотого крылатого льва. Он мог менять обличие по своему желанию и если в человеческом облике он ничем не выделялся среди других людей, то в зверином облике он был непобедим.

 Являлся он миру и в мужском обличии и в женском. Рождался бог у обычных женщин, нередко и в соседних племенах и ничем не отличался от других детей. По преданию понимание божественного происхождения, вместе с памятью прошлых перерождений, приходило к нему только с вступлением во взрослую жизнь. Наверное, поэтому в племени всегда с трепетом относились к детям, в том числе и детям чужих враждебных племен.

Осознав себя, бог являлся в племя Мнахиру, какие бы расстояния их ни разделяли. Кроме силы, бог обладал и мудростью. Учил врачеванию, письменности и счету. Призывал всегда поступать по справедливости, быть верным клятве, никогда не предавать. Возможно, племя со временем смогло бы основать большую и сильную цивилизацию, но бог запрещал вести захватнические войны, покорять народы и территории. Потому племя не становилось многочисленным.

А для того, чтобы само племя не стало жертвой врагов, бог подарил племени частичку себя. Амулет из собственного когтя, который наделял воина, владеющего амулетом, божественной силой. Амулет этот передавался от вождя к вождю. А сам вождь избирался каждые 10 сезонов дождей. Все воины участвовали в состязаниях, а самый сильный воин становился вождем и получал амулет Силы. Разумеется, во время состязаний амулет использовать было нельзя. Он отдавался на хранение шаману.

Но привычный ход вещей был нарушен, когда совершилось страшное святотатство. Амулет был украден. Кто его украл, сомневаться не приходилось. Кубару, который считался сильнейшим воином, проиграл битву за право быть вождем и исчез из племени вместе с несколькими своими товарищами. А вместе с ними пропал и амулет. Тунткаги-Бунго организовал погоню, но Кубару заманил их в ловушку и вероломно убил вождя стрелой в спину. Кубару и ее подельникам удалось сбежать. Но пропажа когтя и смерть вождя это было только началом. О бедах постигших Мнахиру быстро узнало не в меру разросшееся в последние годы племя Карга-тау. Началась кровавая война, увы, закончившаяся довольно быстро. Мужчины Мнахиру были убиты, женщины взяты в плен. Только единицам удалось сбежать и сбиться в маленькие группы или присоединиться к другим племенам. Нгамрибу не удалось. Она была первой красавицей в племени, поэтому ее отдали в гарем к Каргари-Тамга-Ба-Тунгу — вождю племени Карга-тау. Только это позволило ей сохранить часть личных вещей — они пошли в приданое. Среди вещей были и идол Ктнаху и некоторые предметы его культа.

А потом запахло порохом. Белые люди, которые уже завоевали прибрежные области, начали продвигаться вглубь континента захватывая слабые племена и сотнями уводя черных людей в рабство. С сильными племенами они предпочитали не воевать, а вести торговлю. Каргари-Тамга-Ба-Тунг пришел в восторг от сабель и самострельных палок, о которых он давно уже слышал. Пришлись по душе ему и другие товары. Но он мало что мог предложить взамен. Белые ценили золото и серебро и не хотели принимать шкуры. Зато стали перекупать рабов, коих у Карга-тау было немало. Своих жен Каргари-Тамга берег до последнего, но завидев новую партию привезенных товаров, выставил и их на смотрины.

И вот тут Нгамрибу встретила свою судьбу. Несколько белых рассматривали новую партию, смотрели зубы и нет ли язв на коже, а другие белые стояли в стороне и тихо переговаривались с вождем. Тут один из них подошел к Нгамрибу и заговорил на местном наречии (у всех местных племен было похожеие наречие, был и набор универсальных фраз понятных всем).

— Как тебя зовут, красавица? — спросил он.

— Ночной Цветок, дочь вождя Огненного Глаза — ответила Нгамрибу.

— Не того ли Огненного глаза, что был вождем Мнахиру?

— Его.

— Меня зовут Валкус. Я тебя выкуплю.

И белый отошел обратно к вождю и что-то начал говорить ему и другим белым. Те развеселились, особенно белые. Один из белых — самого важного вида, хлопал себя по груди и охватывал жестами всех выставленных на обозрение рабов. Именно с ним Валкус и разговаривал больше всех. И именно ему отдал увесистый кошель.

Когда белые увели рабов, Валкус остался в племени. Ему выделили богатый шалаш с дорогим убранством. От слуг вождя Нгамрибу узнала, что белый непременно хочет, чтобы ее развели с Каргари-Тамга-Ба-Тунгом по всем законам. Церемонию провели вечером, особо не затягивая. Каргари-Тамга-Ба-Тунг оставил приданое себе и официально лишил Нгамрибу статуса жены вождя. Валкус тут же все это приданое у него купил за редкостной красоты кинжал.

После этого в честь гостя закатили грандиозный пир, после которого захмелевший Валкус наконец смог уединиться с Нгамрибу. Ночной Цветок не была глупой и наивной. Она видела, к чему идет дело. По всей видимости, Валкус хотел сделать ее своей наложницей. Однако, к удивлению Нгамрибу, Валкус не стал с ходу приставать к ней. Вместо этого он начал рассказывать о дивных дальних краях. Ломаный язык местного наречия не обладал достаточной художественностью, поэтому иногда он вставлял в речь непонятные слова. И вскоре Нгамрибу уже видела эти бескрайние просторы окружающего мира: страны, континенты, острова. Везде разные народы, разные обычаи, разные звери и растения. Огромные города, толпы людей на улицах. Красивые наряды, украшения и вкусная еда. Рассказывал он долго и в тот вечер так и не начал приставать. А назавтра явился с разговорами опять, но на этот раз начал говорить о ней. О Нгамрибу.

Он сказал, что сразу полюбил ее и хочет сделать счастливой. Но он не притронется к ней, пока она сама его не полюбит. Сказал, что хочет увести ее далеко-далеко, где они оба смогут начать новую жизнь, и ему нужно только ее согласие. Нгамрибу удивилась: «Какое тебе нужно согласие — ведь ты купил меня. Как скажешь, так и будет». Валкус покачал головой: «Нет. Ты свободна. Ты вольна идти туда, куда хочешь». Нгамрибу ответила: «Мне некуда идти. У меня не осталось ни дома, ни близких». «Тогда пойдем со мной». И Нгамрибу согласилась.

На следующий день пришли вооруженные белые, чтобы сопровождать Валкуса с его спутницей. Они двинулась к океану, а на полпути встретили отряды до зубов вооруженных белых людей.

Дальше в жизни Нгамрибу настало время удивлений. В прибрежных районах белые в считанные годы возвели города с большими красивыми зданиями, широкими улицами, каменными пристанями. А в гаванях стояли огромные корабли. Они и издали казались огромными, а когда Нгамрибу ступила на один такой корабль, то изумилась. Это был целый плавучий город, причем довольно густонаселенный.

Чтобы Нгамрибу немного попривыкла к новому миру, Валкус снял для них смежные номера в портовой гостинице. Они начали ходить по торговым рядам и лавкам, и вскоре Нгамрибу была одета как европейская девушка. Правда, чувствовала она себя в этой одежде неловко, но все же ей удалось быстро научиться управляться с веером и зонтом. Достаточно было посмотреть, как ведут себя местные дамы. Впрочем, дам было мало — основную часть населения составляли мужчины-военные.

И тогда черная красавица начала ловить на себе взгляды. На нее все обращали внимание — и мужчины, и женщины, и белые, и черные, и старики, и дети. Нгамрибу ходила без цепей, без охраны, без ошейника или других опознавательных знаков рабов. Она носила хорошую одежду, волосы ее были уложены, блестели серьги и бусы. Конечно, это были не такие дорогие наряды, как у генеральских жен. Валкус был не так уж и богат, но дикарке и это казалось невероятной диковинкой.

Валкус учил ее нескольким языкам, а также считать и писать. Она много времени проводила одна в доме, обложенная книгами в то время как Валкус занимался своими делами в порту. Во время прогулок она старалась ни на шаг не отставать от своего мужа. Порой это не помогло. Как-то раз, затерявшись в толпе на рынке, она подверглась нападению стайки вульгарных женщин. Разумеется, она дала отпор, но если бы Валкус вовремя не подоспел, дело бы добром не кончилось. Как он позже объяснил, это были портовые девки, завидовавшие ей. Ведь им, белым женщинам, жилось гораздо хуже, чем ей — негритянке.

Во время другой прогулки она видела, как связанных черных рабов ведут к невольничьему рынку. Впереди в кандалах шел Каргари-Тамга-Ба-Тун.

Еще одним зрелищем, которое навсегда осталось в ее горячем сердце, была сценка сжигания ведьмы на костре. Это была черная женщина, по татуировкам которой Нгамрибу поняла, что она принадлежала к клану шаманов. Валкус объяснил, что белые не любят религии чужих народов и для того, чтобы жить в их обществе, Нгамрибу придется принять новую веру и навсегда забыть о своих черных богах. Нгамрибу согласилась, но о ритуальных вещах, что до сих пор лежали в сундуке, она умолчала. Не так-то просто отказаться от живого бога, которого видел ее прадед.

Нгамрибу замечала, что Валкус избегает общения с военными и при появлении патрулей старается вместе с ней укрыться в подворотнях. Она понимала, что сильно компрометирует мужа в глазах власть имущих белых людей, даже чувствовала свою вину.

Однажды Валкус сказал, что оставаться на прежнем месте дальше нельзя. Свои финансовые дела он завершил, а новых дел завести не получается. Недовольство властей растет, да и к тому же скоро, возможно, война придет и на этот берег. Народ Валкуса вел давнюю войну на море с другим белым народом.

Он сказал, что им с Нгамрибу нужно уехать. Но как бы он ни хотел, он не может забрать ее в Европу. Климат и нравы белых людей не пойдут на пользу Нгамрибу. Поэтому они поплывут за океан в новые земли. Там и климат похожий, и нравы помягче.

Нгамрибу быстро привыкла к качке, а бескрайние водные просторы поразили ее воображение. Казалось, что огромный корабль — это утлое суденышко и они не мчатся под всеми парусами, а просто болтаются на волнах, как поплавок.

После путешествия по многим островам Валкус остановил свой выбор на одном из самых удаленных. Белые поселились тут совсем недавно, и местное племя краснокожих людей было не столь воинственно. Их не загоняли в рабство, и в ответ они даже помогали белым людям строить дома. Шло активное строительство города. Требовались меценаты, и Валкус вложил почти все свое состояние в строительство огромной таверны с постоялым двором, что расположилась между портом и рынком. Такое положение дел автоматически сделало Валкуса одним из самых уважаемых и влиятельных горожан, и на такую его странность, как наличие чернокожей жены, закрыли глаза.

Впрочем, и сам губернатор подавал пример толерантности к другим народам. Он был женат на дочери индейского вождя.

Началась совершенно другая жизнь, абсолютно не похожая на все, что было с Нгамрибу раньше. Она располнела, подобрела, родила детей. В совершенстве освоив искусство кулинарии, она стала законодательницей кулинарной моды на всем архипелаге.

Именно она придумала сочетание зерен какао, из которых местные индейцы варили горький тонизирующий напиток с зернами кофейного дерева, которое европейцы завезли в эти края с ее родины. Добавив сахар, патоку и молочные продукты она изобрела замечательное блюдо, потрясающее по своему вкусу, которое назвала «шоколад». Шоколад можно было изготовить в виде густого напитка, который подавался разбавленным молоком, сливками, водой или сиропом, а можно было изготавливать и в виде твердых плиток, которые из-за жары приходилось хранить в погребе.

Нгамрибу фантазировала с составами почти каждый день, придумывая что-то новое. У нее набралась уже целая поварская книга, которую муж оценивал в сотни тысяч дублонов. Она добавляла в шоколад различные орехи и специи, кусочки свежих фруктов и сухофрукты, различные сорта меда, ром, сироп, тертое печение… А сколько было рецептов с использованием этого шоколада: пироги, ватрушки, булочки.

Шоколад так понравился местным жителям, что доходы таверны взлетели до заоблачных высот. Слава о чудных блюдах разлетелась по архипелагу. Правда, редко кто из гурманов решался на дальнее путешествие, чтобы лично отведать деликатес. Да и повара других островов быстро просекли фишку и начали делать свои подобия шоколада.

А монополию на внешнюю торговлю шоколадными изделиями взял на себя сам губернатор. Он постановил, что столь изысканным блюдам не пристало продаваться простолюдинам по бросовой цене. Шоколад на экспорт шел исключительно в королевские дома и дома знатных господ. Но и для этого его было слишком мало, а развить производство в промышленных масштабах Валкус не решался. Все и так шло хорошо, слишком хорошо. Ни к чему дразнить удачу. Нгамрибу была полностью согласна с мужем, и они решили продать с помощью губернатора в Европу несколько рецептов, чтобы они там сами делали столько шоколада, сколько им надо. А Нгамрибу ограничилась нуждами таверны.

Не забыла Нгамрибу и про Ктнаху. Таверна была спроектирована так, что из кладовой на кухни можно было попасть в небольшое помещение, которое Нгамрибу оборудовала по всем канонам поклонения черному богу. Здесь были аккуратно расставлены ритуальные фигурки, которые были привезены из Африки. Некоторые фигурки удалось купить на черном рынке уже на острове. Здесь были чаши для ритуальных пожертвований, горшки с цветами. И здесь же хранилась львиная доля украшений Нгамрибу. Тех, что она еще не отдала своей любимой дочери. Нгамрибу строго по календарю проводила все ритуалы поклонения, а для песен и плясок выбиралась в ближайший лес, якобы за свежими травками.

Семь лет тому назад состоялась неожиданная встреча, устроенная, по искреннему убеждению Нгамрибу, самим Кнатху. Губернатор, с некоторых пор любивший повторять, что каждый нормальный правитель должен позаботиться о своей безопасности, в конце концов приобрел себе телохранителя. Именно приобрел, так как речь шла о некоем особом чернокожем рабе, с великолепными бойцовскими качествами. Каково же было удивление Нгаримбу, когда в телохранителе Фарлоне она узнала воина своего племени Нубару, который выжил после нападения  Каргари-Тамга-Ба-Тунгу, но попал в плен.

Встретив соплеменника в доме Мальгедора, Нгаримбу принялась столь горячо описывать губернатору достоинства и отвагу мужчин Мнахиру, что тот проникся речью своей гостьи и  на следующий день дал Фарлону свободу, правда. взяв с него обещание по-прежнему исполнять функции телохранителя.

С тех пор Нгаримбу и Нубару время от времени виделись, правда нечасто: Риба держала на своих плечах гостиницу, трактир и все шоколадное дело, Фарлон же практически не отходил от губернатора. Однако когда встречи эти происходили, они оба вспоминали свою далекую родину. И Нубару стал единственным человеком, которому она открыла тайну своей комнаты поклонения Кнатху. Кто знает, возможно, она осталась последней жрицей этого великолепного бога.

Стоит сказать еще несколько слов о семье губернатора. Дочери Мальгедора Луагретте скоро будет 21. Это значит, что она непременно выйдет замуж за человека, с которым у губернатора уже давно заключен брачный договор, - за Валтимуса Трея, богатого английского аристократа. Он непременно увезет Луагретту в Европу и сделает ее настоящей аристократкой. Правда, сама губернаторская дочка не в восторге от этой идеи. В ее поведении нет ничего аристократического. Она предпочитает вольные просторы прерий и свободу.

Утром 28 декабря жених Луагретты наконец-то прибыл в Лас-Пегас. Валтимус узнал об этом почти сразу - ведь Луагретта, вместо того, чтобы встречать своего будущего мужа, сбежала в трактир и предпочла напиться.

Следует сказать, что дочь губернатора была очень дружна с Покачей, которая работала в трактире официанткой вот уже три года. Девушку из племени Макчапу ее соплеменники почему-то изгнали из деревни. Ей некуда было идти, кроме как в город, и Валкус ей посочувствовал, взял на работу. Дядя Луагретты был вождем, но и она ничего не смогла сделать. Говорили, что инициатором изгнания был не вождь, а шаман. Покача не унывала, она быстро свыклась с новой жизнью, а Луагретта стала ее подругой.  Поэтому не удивительно, что именно с Покачей Луагретта собиралась поделиться своей бедой. Так что  юная Мальгедор сидела в растрепанных чувствах в трактире у Виртри, пила вино, периодически тормозила Покачу, жаловалась ей и требовала еще выпивки. В итоге Покача принесла ей целую бутылку рома, которую только что привез фермер Харди. Ром у него действительно хороший.

Вечером того же дня в трактире появился и сам жених в сопровождении губернатора, который был очень расстроен и быстро напился. Пьяным же Мальгедор бывает очень разговорчивым. Он очень подробно рассказывал Валтимусу Трею об острове и о городе.

- Так вы говорите, что ваш остров чудесный? – не унимался аристократ. – И много у вас чудесных вещей и чудесных людей?

 Услышав эти слова Нгамрибу насторожилась.

- Несомненно! У нас все жители настоящие волшебники, а все что они тут творят, иначе как магией и не назовешь. Оглянитесь вокруг: тут все чародеи!

А некоторые из них настолько искусны, что золото из воздуха могут делать! Не верите?

- Честно говоря, не очень, - засомневался Трей, и губернатору показалось, что он принимает его пьяный треп за чистую монету.

- Ну да, с первого взгляда не скажешь. Они просто очень хорошо маскируются. А под этими простыми одеждами у наших островитян настоящая магическая сущность.

- Неужели их одежда сшита из ткани, что может скрывать магию? – заинтересовался будущий жених.

- А то! – рассмеялся губернатор.

 "Да что же он такое говорит!" - подумала Риба и быстро встряла в разговор:

- Не слушайте нашего «папочку».

Потом она немного смутилась и добавила:

– Мы очень любим «его превосходительство» и зовем «папочкой», потому что он отец нашего острова. Он такой свойский, он наш, мы тут как одна семья.

Валтимус Трей улыбнулся.

- Продолжайте. Это очень приятно, что народ так любит своего правителя.

- Так вот, не слушайте его, мы все нормальные люди, никакие не маги, уверяю вас. Пожалуйста, не обращайте на это внимание…

- А почему это так вас беспокоит? – с интересом спросил гость.

- Все хорошо, мы просто так шутим, - пришел на помощь жене Валкус .

Шутки шутками, но Рибе показалось, что Трей проявил явный интерес к разговору о волшебстве. А что если он - охотник за магами и колдунами? А что если он узнает о культе Кнатху, который Риба продолжала сохранять?

На следующий день состоялся еще один очень опасный разговор. Начал его восточный купец Аль Бахнад, накануне занявший один из самых дорогих номеров в "Шоколадном фрегате".

Купец нашел Рибу в трактире, а затем позвал ее для секретного разговора в номер, где прямо спросил: что за источник магии находится у кухни.

Если бы Риба Виртри могла побледнеть от ужаса, она бы стала белее снегов Гипербореи, но хозяйка от природы была негритянкой. Почувствовав, что дамой нехорошо, аль Бахнад велел Фархату немедленно бежать за водой. Купец взял Рибу за руку и сказал самым спокойным и ласковым голосом:

- Не волнуйтесь, я ваш друг, я вас в обиду не дам. Я прибыл, чтобы помогать таким, как вы, и я это сделаю.

Немного придя в себя, Риба Виртри рассказала, что она родом из африканского племени, уничтоженного алчными соседями. Будучи вынужденнойбыла принять веру мужа, она по-прежнему хранит верность великому богу их племени Кнатху, который возрождается в человеческом обличье раз в несколько поколений. А еще это божество может обретать облик крылатого золотого льва и вставать на защиту от несправедливости. Кнатху учил племя Мнахиру только хорошему, но некий предатель выкрал у племени амулет Кнатху – золотой коготь крылатого льва, дающий невероятную силу. И тогда Мнахиру пало от рук врагов. Риба – одна из немногих оставшихся в живых. В маленькой тайной комнатке у кухни она создала алтарь своего бога, о котором никто не знает, кроме еще одного человека… Риба ждет, что Кнатху вновь возродится в мире и бедет нести в него добро и справедливость.

Аль Бахнад был удовлетворен.

- Вы в опасности,  - заключил аль Бахнад. - Ваш алтарь заметен. У некоторых магов есть приборы. с помощью которых они видят волшебные предметы, а злые люди ищут таких, как вы. Они могут уничтожить вас. Но я знаю, как вам помочь. У меня есть волшебный шелк, который сделает вашу комнату полностью невидимой для недоброжелателей. Купите у меня большой отрез и обейте им стены.

Риба долго благодарила восточного гостя за совет. Аль Бахнад тем временем отправил Фархата в порт, на склад с поручением принести в гостиницу рулон самканского шелка. Риба же предоставила ему в помощь своего гостиничного слугу.

- И посчитай, все ли рулоны на месте, - крикнул он уже убегавшему мальчику.

Не прошло и часу, как Фархат вернулся.

- Но хозяин, - чуть виновато сказал он. – Трех рулонов на складе я не досчитался.

 Риба была очень довольна приобретенной тканью. И дело даже не в том, что она верила купцу, утверждавшему, будто шелк спасет алтарь Кнатху от жутких охотников за колдунами. Ткань сама по себе была красивой, и ее было достаточно, чтобы не только отделать стены, но и сшить что-нибудь новенькое из одежды. В тот же вечер Риба выкроила себе кусок и сделала нарядную накидку.

 Обновку матери не могла не заметить Венция. Она стала выпрашивать у Рибы отрез шелка, но оставшейся ткани было уже мало. Венция сначала обиделась, а потом сама отправилась в лавку Криспи Трикота и принесла оттуда такую материю, только немного иной расцветки. На следующий день красавица уже щеголяла по городу, демонстрируя новую моду. Стоит ли удивляться после этого, что в лавке Трикота весь день было многолюдно, а к вечеру модная ткань закончилась.

 В гостиницу Виртри в тот же самый вечер неожиданно переехал Валтимус Трей. Риба очень обеспокоилась: уж не по ее ли душу он?

На следующий день, заглянув в его номер (а снял он столь же дорогой номер, что и восточный купец), Риба наметила лежащий на комоде большой отрез самканского шелка, той же самой расцветки, что и тот, что ей продал Аль Бахнад. Сердце ушло в пятки. Риба чувствовала, что жених губернаторской дочки не прост, очень непрост.

31 декабря по городу пролетел слух, что Луагретта похищена. Мальгедор даже сам пришел в гостиницу, чтобы сообщить об этом Валтимусу Трею. Похитители подкинули в дом губернатора послание с требованием большого выкупа. Мальгедор поднял на поиски дочери весь гарнизон. Валкус воспринял весть о похищении Луагретты с тревогой и вклре куда-то ушел. Ушел из гостиницы и жених Луагретты вместе с губернатором. А Риба долго еще боролась с соблазном -  заглянуть в номер аристократа и поискать "магические приборчики" для поиска колдунов, о которых говорил восточный купец. Копаться в чужих вещах нехорошо, Нгамрибу заботилась о репутации гостиницы, но страх перед разоблачением оказался сильнее.

Риба покинула кухню и отправилась в гостиницу, в номер Трея. И почти сразу, на самом видном месте она обнаружила шкатулку со странными предметами внутри. Некоторые из них напоминали компасы, только вместо букв, указывающих стороны света, на них были изображены какие-то магические символы. Когда Риба взяла компас в руку, стрелка его усиленно задрожала. Но она перестала дрожать, когда на руку она накинула шелковую ткань.

Риба не сомневалась теперь, что Трей - охотник за магами, от котолрого надо держаться подальше. И она решилась на отчаянный шаг - забрать приборчики у Трея.

Когда Риба покидала гостиницу, она встрелила на 1 этаже поселившуюся накануне цыганку Селену, в которой почувствовала нечто особенное с самого первого взгляда. На девушке также была накидка из самканского шелка. Неужели и Селена скрывала свое колдовство?

- Ах, вы тоже купили эту ткань! - улыбнулась Риба своей постоялице. - Она удивительная, правда?

Селела молча сверкнула глазами и кивнула. Поддерживать разговор она точно не собиралась.

Риба с завернутыми в шелк предметами последовала в трактир. Теперь ей необходимо было надежно спрятать украденные приборчики, а сделать она это могла только в комнатку Кнатху.

В трактире тем временем бушевал скандал. Валтимус Трей схлестнулся с солдатом Гротли Фиртом. Валкус разнимал конфликтующие стороны и пытался выкинуть драчуна Фирта вон. В другое время Риба тоже вмешалась бы, но у нейй в руках были приборчики. Их немедленно нужно было спрятать. Воспользовавшись тем, что на нее никто не обращает внимания, она добежала до кухни и проскользнула в тайную комнатку. Здесь она стала искать уголок, куда бы спрятать украденные магические предметы.

И тут Риба услышала голос мужа. Валкус искал ее и звал. Риба не могла покинуть комнатку, не обнаружив ее, потому затаилась на время. Она приложила ухо к дверце и стала ждать, пока не стихнут звуки. Только убедившись, что за дверью никого нет. Риба вышла. Ни мужа, ни дочери поблидости она не увидела. Валтимус Трей также покинул трактир. В трактире было поразительно тихо. Кое-кто из посетителей дремал за столом.

Риба отправилась на кухню и занялась шоколадом.

А следов за окнами подул сильный ветер - над городом начался ураган.

Валкус появился только поздно вечером. Он рассказал, что он был в гостинице и его внезапно охватил сон. Видно, он  перенервничал из-за Венции, устал и заснул прямо на складе с чистым бельем.

Риба пожала плечами и решила все-таки поверить мужу.

СТ: Общая с Валкусом - его темное прошлое. Магия,  культ Кнатхе (общая с Фарлоном). Магия, волшебство, самканский шелк (общая с аль Бахнадом). Похищение приборчиков у Трея.