Если смех и правда продлевает жизнь, то Венция будет жить вечно. И вечно будет молодой и красивой. И будет радовать всех вокруг  своим цветущим видом, звонким смехом и дивным голосом. Сама Венция в это искренне верила, да и окружающие никогда не упускали случая подарить ей комплимент-другой. Многие из них пустыми словами не отделывались. Те, что побогаче, дарили подарки, те, что победнее — цветы и стихи. По большей части дурные, но что поделать. Эти островитяне такие неотесанные мужланы. Венция сомневалась, что они могут оценить все ее таланты по достоинству. Вон, они и дурнушке Покаче комплименты рассыпают, и перед дочерью губернатора стелятся. Эх, почему Венция не дочь губернатора? Уж она не стала бы сидеть на этом богом забытом острове и уговорила папочку сменить место работы на более цивилизованное место. Венция хотела жить в Лисконе или Паклансе — столицах моды старого света, откуда привозили самые изысканные духи и самые дивные наряды. Их привозили специально для нее, ведь товар, мягко сказать, неходовой. Папочке приходится изрядно тратиться на эти маленькие капризы, но что поделать, быть отцом богини — нелегкая задача.

Но наряды по большей части пылились в сундуках и в шкафах — Венция также быстро меняла вкусовые предпочтения, как быстро меняется море в разную погоду. То ей хотелось корсетов, то пышных юбок, то восточного шелка, то тончайшего льна. Шляпки, веера, зонты — ее комната была завалена всем этим добром, но все было мало. Ее заказы доставлялись из старого света так долго, что когда обновка попадала в руки Венции, ей хотелось уже совсем другого.

Но все равно она умудрялась всегда одеваться со вкусом и выглядеть восхитительно. Что и не мудрено с такими внешними данными.

Работа Венции в трактире отца заключалась в развлечении гостей. Она наотрез отказалась от каких-либо попыток задействовать ее в какой-то хозяйственной работе, будь то прием заказов, разливание рома в кружки или мытья посуды — все это было ей чуждо и далеко. А вот поиграть на фортепиано и спеть — это можно. Если очень. Очень-очень-очень-очень сильно попросят. Можно даже станцевать. Можно даже потанцевать с кем-то, если он достаточно хорош собой, выглядит опрятно и не отличается тем богатым букетом зловоний, как большинство жителей острова. Ну, в а основном она просто болтала с гостями обо всем на свете, слушала истории про дальние края, а потом их же пересказывала, приукрасив своими деталями, превращая в небылицы. И смеялась. Смех был ее основной работой. В любое время дня и ночи его можно было услышать из открытых окон трактира.

А по вечерам она любила сбежать от захмелевших гостей с друзьями. Они частенько гуляли до рассвета — в основном в городском парке у стен резиденции. Или прогуливались к маяку, если ночь была достаточно светлой. Оттуда открывался чудесный вид на бухту и город. Правда, за городские стены Венция ходить опасалась — народ то здесь по большей части с гнильцой. Да и компании эти каждый раз набирались такие разношерстные — многих она вообще видела впервые (на остров все время кто-то приплывал), что ходить с ними куда-то было неблагоразумным.

Все любили Венцию, это понятно. Но любила ли она сама кого-то? Ну, папеньку с маменькой — это понятно. А вот дальше было сложно. Венция были такой переменчивой, что любила горячо искренне, но недолго. Страсть улетучивалась также быстро, как появлялась. К тому же она берегла себя для того единственного, кто заберет ее из этой дыры, отвезет в старый смет, задарит подарками и они будут жить как и положено в высшем обществе — балы, банкеты, праздники, приемы, вечерние променады… Но, что немаловажно, этот незнакомец должен быть молод и красив. И желательно, чтобы он подтвердил свою любовь каким-то подвигом в ее честь. Вот тогда она была бы счастлива. А пока серые однообразные будни приходилось скрашивать только собственным светом, озаряя им рутину и обыденность.

А теперь расскажем несколько слов о другой заметной молодой особе Лас-Пегаса. Дочери губернатора Луагретте скоро будет 21. Это значит, что она непременно выйдет замуж за человека, с которым у губернатора уже давно заключен брачный договор, - за Валтимуса Трея, богатого английского аристократа. Он непременно увезет Луагретту в Европу и сделает ее настоящей аристократкой. Правда, сама губернаторская дочка не в восторге от этой идеи. В ее поведении нет ничего аристократического. Она предпочитает вольные просторы прерий и свободу.

Утром 28 декабря жених Луагретты наконец-то прибыл в Лас-Пегас. Валтимус узнал об этом почти сразу - ведь Луагретта, вместо того, чтобы встречать своего будущего мужа, сбежала в трактир и предпочла напиться.

Следует сказать, что дочь губернатора была очень дружна с Покачей, которая работала в "Шоколадном фрегате" официанткой вот уже три года. Девушку из племени Макчапу ее соплеменники почему-то изгнали из деревни. Ей некуда было идти, кроме как в город, и Валкус ей посочувствовал, взял на работу. Дядя Луагретты был вождем, но и она ничего не смогла сделать. Говорили, что инициатором изгнания был не вождь, а шаман. Покача не унывала, она быстро свыклась с новой жизнью, а Луагретта стала ее подругой.  Поэтому не удивительно, что именно с Покачей Луагретта собиралась поделиться своей бедой. Так что  юная Мальгедор сидела в растрепанных чувствах в трактире у Виртри, пила вино, периодически тормозила Покачу, жаловалась ей и требовала еще выпивки. В итоге Покача принесла ей целую бутылку рома, которую только что привез фермер Харди. Ром у него действительно хороший.

Вечером того же дня в трактире появился и сам жених в сопровождении губернатора. Венция сразу положила на него глаз. кавалер был знатный и статный. Ну и что, что намного старше ее по возрасту? Поэтому Венция решила использовать все свое очарование, чтобы отбить жениха у дочери губернатора, тем более, что ей самой он был совсем не нужен.

И Венцию ни как пли не смутило, что губернатор тоже сидол за столом. Мальгедор очень много пил. Пьяным же Мальгедор бывает очень разговорчивым. Он очень подробно рассказывал Валтимусу Трею об острове и о городе.

 - Так вы говорите, что ваш остров чудесный? – не унимался аристократ. – И много у вас чудесных вещей и чудесных людей?

 - Несомненно! У нас все жители настоящие волшебники, а все что они тут творят, иначе как магией и не назовешь. Оглянитесь вокруг: тут все чародеи!

А некоторые из них настолько искусны, что золото из воздуха могут делать! Не верите?

- Честно говоря, не очень, - засомневался Трей, и губернатору показалось, что он принимает его пьяный треп за чистую монету.

- Ну да, с первого взгляда не скажешь. Они просто очень хорошо маскируются. А под этими простыми одеждами у наших островитян настоящая магическая сущность.

- Неужели их одежда сшита из ткани, что может скрывать магию? – заинтересовался будущий жених.

- А то! – рассмеялся губернатор и, окинув взглядом трактир, обратил внимание, что его все внимательно слушают, а кое-кто даже очень настороженно.

 - Не слушайте нашего «папочку», - быстро заполнила паузу мама Венции, убирая со стола пустую бутылку, а потом немного смутилась и добавила. – Мы очень любим «его превосходительство» и зовем «папочкой», потому что он отец нашего острова. Он такой свойский, он наш, мы тут как одна семья.

Валтимус Трей улыбнулся.

- Продолжайте. Это очень приятно, что народ так любит своего правителя.

- Так вот, не слушайте его, мы все нормальные люди, никакие не маги, уверяю вас. Пожалуйста, не обращайте на это внимание…

- А почему это так вас беспокоит? – с интересом спросил гость.

- Все хорошо, мы просто так шутим, - встрял в разговор папа Венции.

Жених Луагретты  переехал в гостиницу семейства Виртри на следующий день к вечеру. Жаль, что Венция не присутствовала при его появлении. Но Венция была весь вечер занята другим занятием - шила себе модную накидку и очень красивого восточного шелка, который только что был доставлен на остров. Такую ткань Венция увидела у своей матери и, конечно же, тоже захотела. Мама не согласилась подарить дочери купленный ею отрез. Венция сначала обиделась, а потом сама отправилась в лавку Криспи Трикота и принесла оттуда такую материю, только немного иной расцветки. На следующий день красавица уже щеголяла по городу, демонстрируя новую моду.

Все любят Венцию. Правда, очень многие ей завидуют. Завидуют и стараются не отставать. Именно поэтому яркий  восточный на следующий день стал чуть ли не самым ходовым товаром в лавке Криспи Трикота. И уже к вечеру в шелковых накидках щеголяли ласпегасские красавицы, а на следующий день новый шелк был признан самым последним писком моды.

Но разве простое подражание может затмить красоту и обояние Венции? Первая красавица не оставила своих попыток обольстить жениха Луагретты. Кстати, куда дочь губернатора подевалась? Что-то давно ее не видно в "Шоколадном фрегате".

31 декабря по городу прошел слух: Луагретта Мальгедор похищена. Похитители потребовали от губернатора гигантский выкуп.

Нет Луагретты - тем лучше. Губернатор сам разберется, найдет дочь с помощью армии. В крайнем случае заплатит выкуп. И все же похищение невесты преступниками - отличный повод выразить сочувствие жениху.

И стоило Валтимусу Трею вновь появиться в трактире, как Венция подошла к нему, выражая крайнее беспокойство на лице. При этом она замила, что жених и сам не был сильно расстроен. Во всяком случае состроить глазки ему Венции  удалось. Наверное, удалось бы еще больше, если бы не Гротли Фирт - один из многочисленных поклонников Венции. Он пришел в трактир, сильно пьяный, увидел, как Венция беседует с Валтимусом Треем и поднял грандиозный скандал. Да что там скандал! Прямо полез в драку. Невиданное дело, ведь "Шоколадный фрегат" - заведение приличное.

Хорошо, что пришел отец и выгнал Фирта из заведения, запретив сюда вообще приходить. Возмущенный Валтимус Трей покинул "Шоколадный фрегат" чрезвычайно злым. Папа стал искать маму, но все найти не мог, а потом и сам пропал.

А следом в городе начался страшный ураган, и в трактир набралось множество людей, которые скрывались от непогоды в стенах ближайшего заведения. Венции пришлось всех развлекать и адже подавать шоколад, потому что официантки Покачи на месте не было - она с самого утра отпросилась у Венции и куда-то уехала вместе с Ливсом Виртасом.

Венция трудилась весь вечер и очень устала, потому утром и не проснулась к тому времени, когда над городом воспарил золтой лев...

Видит у матери красивый кусок шелка, хочет такой же.

Покупает шелк такого же качества в лавке Трикота.

Становится законодательницей мод, все покупают еакой шелк.

31-го становится ясно, что Луагретту похитили.

Уходит, приходит в трактир и застает там почти всех спящими. Будит всех.

Приходит Гротли Фирт, устраивает драку с Валтимусом Треем из-за того, что Венци с ним кокетничала.