Фернангон Брутер, Бретли Слимс (Баламут)

Баламут никогда не был капитаном и никогда не стремился к этой завидной должности. Он не раз говорил: «Капитаны живут хорошо, но не долго». И действительно жизнь пиратских капитанов была короче юбки портовой девки. Капитан обязан первым идти на абордаж, ему достается большая доля, а значит и завистников больше. Чуть что не так – бунт. Не устраивают порядки на корабле, плохая добыча, неверная тактика, нашелся кто-то с большими амбициями – и вот уже бывший капитан болтается на рее или кормит рыб. Капитана знают по имени и в лицо. На берегу капитана ждут засады и облавы. На море его преследуют карательные экспедиции. О какой спокойной старости тут может идти речь? Если не убьют в бою или на корабле, то настигнет карающая длань правосудия.

А кому есть дело до безымянного рядового пирата? Его имя не значится в списках розысков. За его голову не назначена награда. Да и внешне он ничем не отличается от обычного матроса какого-нибудь китобойного люгера.

С молодых лет он был осторожен, а помышлять контрабандой он начал еще до того, как стал морским бродягой. Помнится, эти грязные делишки коснулись даже его друга детства Барта, хоть Бертли и старался уберечь его от неприятных знакомств. У Барта тогда была собственная строительная компания. Что с ней стало Бертли не знал. У старых приятелей разошлись дорожки и Бертли, замаравшему руки кровью, уже не суждено было вернуться домой.

Баламут всегда помнил о будущем. В отличие от других пиратов он не просаживал награбленное в портовых кабаках на девок, ром и игру в кости. Он делал небольшие закладки на разных островах. Где было возможно – открывал небольшие счета у ростовщиков.

В драке Баламут не лез на рожон. Он действовал осмотрительно и обычно первым оказывался рядом с ценностями в каютах или в трюме. Конечно, добычу потом, по пиратским законам, делили на всех, но боевые трофеи обычно оставляли тем, кто их нашел.

Свое прозвище он получил за характер. Баламут был старше и опытнее многих капитанов, с которыми ему доводилось плавать, и частенько действовал на команду деморализующе. Нередко с его легкой руки на корабле возникал бунт. Правда, при этом сам Баламут обычно оставался в стороне. Он не рисковал. Если капитан имел большой вес в команде и было видно, что расхлябанность и халатность Баламута скорее принесут ему регулярные порции плетей, чем он найдет единомышленников, он предпочитал сойти на сушу в ближайшем порту и поискать другую работенку.

Среди своих коллег Баламут был довольно известным пиратом – он был одним из самых опытных, а значит, был ценным, умел хорошо драться и неплохо разбирался в тактике и стратегии. Считалось, что он везучий, раз до сих пор жив. Но знали и его не очень хорошую репутацию. Поэтому в последнее время в команду его брали только те, кто его не знал, либо те, у кого не было особого выбора. Так случилось и в последний раз.

Равно как есть пираты с дурной репутацией, так есть и капитаны, не пользующиеся большой популярностью. К ним относятся капитаны-женщины. Редко кто из пиратов потерпит, что им командует девка. А большинство моряков вообще считает, что женщина на корабле к несчастью. Да и какой от них толк? Дерутся как… как бабы.

Впрочем, зачастую это лишь стереотипы и предубеждения. Если женщина добилась права именовать себя капитаном, значит, она не уступит мужикам ни в силе, ни в ловкости. Дикая Роза ярчайший тому пример. Самая известная из женщин-паратов и один из самых известных пиратских капитанов. Экипаж ее «Валькирии» состоит преимущественно из женщин. Но есть и мужчины. Главным образом обычные рядовые матросы, нужные для повседневной работы. Все-таки со снастями и с грузами женщинам обращаться тяжеловато.

Все бы ничего, но Дикая Роза к тому же и колдунья. Иначе ее побед не объяснить. Плавает на маленьком быстром суденышке – даже без пушек, чтобы вес был меньше и грабит караваны. Причем так грабит, что те даже этого не замечают. Просыпаются – а трюм пустой. Ну, не весь, конечно – всего не унести. Но все же обычно обходятся без выстрелов и лязка абордажных сабель. И судя по отменного качества одежде, оружию, украшениям и звону монет в кошелях – удача им сопутствует.

Но злые языки говорят, что это все от морского черта. Для большинства пиратов связываться с подобной дьявольщиной себе дороже, но наш Баламут не из робкого десятка. Вот и явился он на пункт приема в команду, услыхав, что Дикая Роза ведет набор. Его и взяли. Потому как, не смотря на пробивающуюся седину в бороде и сомнительную репутацию, руки у него крепки, а глаз остр. А бунтов Дикая Роза не опасалась совершенно. С тех пор как стали ходить слухи о том, что она ведьма, ни одного бунта в ее команде зафиксировано не было.

Так начался новый отрезок в жизни Баламута. Конечно, он сразу же нашел корешей и единомышленников в числе мужчин-пиратов. Баламут в шутку называл их подкаблучниками, а «Валькирию» плавучим курятником. Не раз устраивал шутихи, переодеваясь в женские платье с кринолином и изображая капитаншу (к слову та никогда не носила платьев). Над ним смеялись, но особо не трогали. Дикая Роза относилась к нему как к придворному шуту. Да и от работы Баламут не отлынивал. 

А в том, что в экипаже полно женщин тоже есть свои плюсы. Под палящим солнцем пальто не поносишь и соблазнительные женские фигуры так радуют глаз старого морского волка. А некоторые из этих фигур стоят того, чтобы отдать за них половину своей добычи. В команде Дикой розы были не только такие грымзы как она сама или такие мужеподобные верзилы как Белая Акула. Были и настоящие красотки. С одной из них, Сиреной, Баламут даже завел небольшой роман. Если б у них была отдельная каюта или на корабле была бы хоть единая возможность уединиться, может чего бы и вышло. Баламут ждал стоянки, на суше то она никуда от него не денется.

Но стало совсем не до шуток, когда дошло до боя. Днем «Валькирия» подсела на хвост каравану торговых кораблей в сопровождении двух корветов. Обычно пиратам такая добыча не по зубам, если только у них нет своей небольшой флотилии. Но и в этом случае риск не оправдан. Наверное, поэтому на «Валькирию» просто не обратили внимания.

Помощница капитана – молчаливая девочка дала каждому по глотку из какой-то фляжки. Капитанша приказала вести себя тихо и погасить все огни. Ночь в тропических широтах наступает быстро. Постепенно море начало затягивать туманом, а бригантина набирала ход. И вот из тумана появились очертания корвета, замыкающего караван.

Затаив дыхание, Баламут наблюдал как громада корабля, ощетинившаяся бойницами орудий, проплывает мимо. Никто не окликнул их с борта, никто не показался в бойницах. Хотя в каютах и горел свет. Вооружившись подзорной трубой, Баламут рассмотрел кают-компанию. За столом не шевелясь сидели несколько человек. Было ощущение, что их внезапно сморил крепкий сон.

Вот корвет остался за кормой и впереди показалась пузатая каравелла. Та же картина – тихо и никого не видно. И снова «Валькирия» проплыла мимо, обгоняя торговое судно. Впереди маячила деревянная скала – огромный галеон. Не секрет, что самый ценный груз обычно находится на центральном корабле каравана. Каравеллы – рабочие лошадки. Их грузят объемными товарами. А вот галеон – полувоенный-полуторговый корабль. На нем частенько перевозили самое ценное. Огромное количество пушек и большой экипаж – вот лучшая защита от пиратов. Но только ни в этом случае.

Бесшумно раздавая команды Дикая Роза руководила абордажем. Мушкеты было приказано не брать. Только сабли. В два счета закинули кошки и забрались на борт. Как и ожидалось, матросы валялись то там, то тут. Все они крепко спали. Абордажная команда рассыпалась по кораблю. Было приказано собрать только самое ценное – золото и то, что на вес золота: дорогие масла, специи, меха и хорошее оружие. Лично для себя Баламут снял отличные сапоги с самого капитана.

Как выяснилось, подобным образом команда Дикой Розы промышляет уже несколько месяцев. За это время каждый из них стал сказочно богат по пиратским меркам – у каждого из членов команды был припрятан в укромном месте сундук с богатствами. Впрочем, они об этот особо не болтали. Лихие люди и охотчики за легкой добычей найдутся всегда.

У Баламута никогда не было предубеждений против магии. А если она приносит превосходные барыши без лишних телодвижений – так это вообще чудесно. Ручеек, пополняющий его сундуки, окреп и превратился в небольшую речку. Но однажды все пошло не так.

Это был одинокий пинас. Торговый корабль без сопровождения – легкая добыча. Как обычно сели на хвост и дождались темноты. Подкрались, забросили кошки, и вот абордажная команда уже на борту. Собрались было разбредаться, как раздался рев и на палубы выбежало нечто. Человек огромных размеров с двумя ядрами, прикованными к цепям, которыми он размахивал над головой как сумашедщий. Этот монстр налетел на толпу пиратов, которые так отвыкли от драки, что многие даже сабли не достали. Он разметал их как щенков. Но что самое неприятное, от его крика начала просыпаться команда. Забили сигнал тревоги. Дело было плохо. Но тут раздался выстрел и гигант рухнул. Завязалась драка с подоспевшими солдатами. В потасовке Баламут запнулся о тело гиганта и заметил на него шее амулет. Мгновение – и тот уже в голенище сапога  Баламута. Старый опытный пират быстро смекнул, что неспроста на этого верзилу не подействовала магия. Да и силища у него явно не человеческая.

У команды пинаса было явное численное преимущество, кольцо смыкалось все уже. Кто-то из пиратов уже опустил руки. Но тут солдаты начали валиться с ног, словно их подкосила внезапная усталость. А через пару минут они уже дружно храпели.

Пара человек принялись оказывать помощь раненым. Остальные отправились в каюты и трюмы за добычей, а когда злополучный пинас уже скрылся за горизонтом принялись делить добычу. И кто-то из пиратов завел речь о том, что на шее у того гиганта был амулет, а когда пираты покидали палубу, то его уже не было. Но в груде ценностей, что лежала сейчас у их ног, амулета не было. По пиратскому закону каждый имеет право забрать с собой трофей, но сейчас Дикая Роза требовала предоставить амулет. Разумеется, к тому времени Баламут уже успел его припрятать. Сначала обыскали всех персонально, затем обыскали каюты, затем весь корабль от шпиля на грот-мачте до киля. Пришлось смириться с тем, что амулета на борту нет.

А в первом же порту Баламут и еще несколько пиратов сошли на сушу. Кое-кого серьезно потрепало в бою, а кто-то решил, что накопленного уже хватит на всю оставшуюся жизнь. После этого последнего абордажа как-то поубавилось вера в магию.

Баламут отгрузил свой сундучок с накопленной долей и поселился на берегу. Выждав немного времени, он отправился вглубь острова, чтобы изучить магические свойства артефакта. Как Баламут и предполагал, амулет давал физическую силу – пирату без особого труда удалось выдернуть с корнем дерево. Но как оказалось амулет работал недолго, причем, чем больше физическая нагрузка, тем быстрее разряжался и дольше потом заряжался. Таким образом применять его постоянно было нельзя – только в крайнем случае. Понятно, что в тесном коллективе команды корабля сложно утаить такую штуку.

Возраст, накопленные капиталы, амулет – все говорило о том, что Баламуту пора заканчивать с пиратским прошлым. Он без труда сделал себе новые документы на имя Фернангона Брутера, отставного военного. Он вспомнил о старом приятели Барталамео и об острове, про который тот частенько рассказывал. Остров тот находился вдалеке от транспортных путей и территориальных притязаний мировых держав, не богат и малонаселен – идеальное место, чтобы бывшему пирату начать мирную жизнь. Барталамео давно туда переехал и Бретли спустя десятилетия разлуки нагрянул к нему в гости.

Барталамео был одним из первых переселенцев на остров. Бретли знал, что тот скрывался от старых приятелей, хотя те наверняка уже давно про него забыли.

На новом месте Барталамео предпринял кипучую деятельность в строительстве города. Ведь по образованию он был архитектор и строитель. По его собственным словам он сам спроектировал большинство домов и даже изваял статуи в резиденции губернатора и на центральной площади. Врет, наверное. Бретли не помнил, чтобы его друг когда-то занимался скульптурой.

Прибыв на остров, Фернангон Брутер поселился в одном из лучших номеров гостиницы, а потом и прикупил двухэтажный дом в черте города. Был у него и небольшой счет у местного ростовщика. Ушлому старику пришлось объяснять, что Фернангон Брутер и Бретли Слимс это один и тот человек, но об этом лучше не распространяться. Долго объяснять не пришлось – ростовщик без вопросов выдал деньги, но удержал львиную долю комиссионных за молчание.

Со своим приятелем Барталамео бывший пират старался не встречаться на людях. Это было не сложно – тот редко покидал маяк, где работал смотрителем. На маяке они обычно и встречались. Не смотря на хороший достаток и уважение в городе, Барталамео предпочитал вести простой и незатейливый образ жизни.

Без особого труда Фернангон нашел работу управляющим на плантации сахарного тростника. Хозяин усадьбы и земель редко набедовался на остров и Фернангон показался ему хозяйственным и порядочным. И он ни разу не пожалел о своем решении. Фернангон показал себя с самой лучшей стороны.

Бывшему пирату же работа на ферме дала сразу несколько преимуществ. Во-первых, можно было реже появляться в городе, где его могут узнать случайные гости острова. А во вторых официальная работа давала возможность тратить личные накопления без привлечения внимания. В самом деле, кто знает, сколько получает управляющий и как успешно идут дела на плантации.

А дела шли хорошо. Рядом с плантацией располагался небольшой заводик, где из тростника бодяжили бурду для местных кабаков. Правда, в гостинице предпочитали покупать качественный импортный ром. Фернангону удалось навести порядок в хозяйстве, построить рабов, применить некоторые организационные моменты и улучшить тем самым качество исходящего товара. По его собственным словам «Этот ром, по крайней мере, стало возможным пить».

Фернангтон жил на острове уже около двух лет, когда колесо фортуны совершило свой очередной оборот. На этот раз судьба преподнесла своему любимчику такой подарок, что тот едва его унес.

Случилось это одним пасмурным днем. С утра шел дождь, но ветер крепчал, нагоняя с моря тяжелые грозовые тучи – где-то там бушевал жестокий шторм, стремительно надвигаясь на остров. Фернагон спешил с фермы в город, но смекнул, что до того как разразится гроза он не успеет. Мокнуть не хотелось и он свернул к прибрежным скалам, где было много пещерок. Но едва за утесами показался кипучий океан, как он мигом забыл о крове. Подхваченный коварным течением прямо на рифы несся могучий испанский галеон. Еще пара минут, и он разобьется в щепки. Фернангон сразу узнал его – именно на таких галеонах испанцы перевозили в Европу золото индейцев. Но где же сопровождение? Впрочем, неважно.

Солидный гражданин и уважаемый делец в мановение ока снова стал пиратом Баламутом. Золото! Много золота! И его нужно заполучить до того, как о кораблекрушении узнают на острове. Сломя голову он понесся к тайнику, где хранил амулет. Но скользкая земля, грязь, лужи и бьющий в лицо ветер отчаянно мешали ему. Баламуту удалось вернуться с амулетом только через час, когда буря поутихла.

Какого же было удивление Баламута, когда он увидел корабль целым и невредимым. Он каким-то чудом минул опасные рифы и качался на волнах в небольшой бухте меж скалами. К воде можно было спуститься обойдя скалы – там была небольшая песчаная отмель – это был единственный путь. Но ни на отмели, ни на самом корабле, ни в море не было видно ни одного человека. Куда все делись? Баламут не стал терять время на обходной путь. Он бросился в воду прямо со скалы. Амулет помог выплыть. Мощными гребками он добрался до корабля и мигом взобрался на палубу. Тут действительно никого не было. Оглядевшись, пират заметил следы недавней борьбы – зарубки от сабель и палашей, выбоины от выстрелов. Но нигде никакой крови.

Баламут спустился в трюм и обомлел. Среди прочих товаров здесь имелось девять огромных сундуков под завязку груженых золотом и драгоценностями. Такие сундуки обычно носит дюжина крепких парней, но с амулетом можно было перетаскивать их и в одиночку. Нужно было лишь удобно ухватиться.

Баламут неплохо знал окрестные скалы. Он изучил остров вдоль и поперек. Бывшему пирату всегда нужно держать в голове возможные пути отступления и места, где можно спрятаться. Он знал, что здесь рядом есть незаметный грот. Вход в него был немного виден только во время отлива и большую часть времени был надежно скрыт под толщей воды. Внутри было достаточно места, чтобы разместить сундуки. В верхней части пещеры имелось небольшое отверстие в скале, через которое можно было наблюдать за бухтой. В этой пещере пират и разместил свои сокровища. Когда он транспортировал последний сундук, он заметил на горизонте приближающиеся корабли. Те, наверняка, тоже заметили галеон и спешили к нему.

От флагмана отделились несколько шлюпок и потянулись к галеону. Судя по крикам испанцы тоже были озадачены пропажей людей и груза. Баламут наблюдал небольшой совет капитанов кораблей на палубе галеона, после чего экскорт разделился на группы.

Несколько человек остались на корабле, две группы высадились на отмели и отправились исследовать остров, три корабли поплыли к порту, два пошли огибать остров с другой стороны, а один остался тут дожидаться тех, что высадились на берег. Корабли собрались только к вечеру и с наступлением темноты. Начали появляться матросы с галеона. Кто-то приходил сам, кто-то в сопровождение других матросов. Выглядели они странно: бледные, взъерошенные, с диким затравленным взглядом. С горем пополам погрезились на корабль и отплыли.  

Баламут доплелся до дома, поел и уснул. И лишь наутро он узнал о том, что произошло на острове. Испанцы нагрянули в пот и принялись всех допрашивать. Они прочесали остров вдоль и поперек. Малочисленный гарнизон местного форта не мог их сдержать, но от масштабных облав и допросов с пристрастием пришельцев все-таки удерживали орудия форта, нацеленные на их корабли. Разумеется, они так ничего и не нашли.

Выждав несколько дней, Баламут перенес сундуки в более безопасное место подальше от той бухты. После чего озадачился тем, как лучше всего спрятать сокровища. Для одного человека, разумеется, это было очень уж много. Хватило бы, чтобы купить с потрохами несколько таких островов как этот. Баламут взял домой лишь небольшую часть. Остальное надлежало надежно спрятать. У старого пирата не было детей и жены. Наследство оставлять было некому. Но обидно будет, если сокровища так никто и не найдет. Вместе с тем, что может быть слаще для пирата, чем слава. Баламут не стремился к известности при жизни, но прославиться после смерти – почему бы и нет. А смерть может настигнуть пирата, пусть и бывшего, в любой момент. И Баламут решил завещать сокровища искателям приключений будущих поколений. Полгода он потратил на то, чтобы придумать загадки, ведущие к кладу. Он нашел замечательную укромную пещерку на индейской части острова. А когда он покидал ее, там даже случился небольшой обвал. Сундуки с золотом были погребены под грудой валунов, и вряд ли кому-то придет в голову ворочать их просто так. Баламут нарисовал карту, которую, как и полагается, запечатал в бутылку. А бутылку подарил своему единственному другу с напутствием распечатать только на его поминки.

Повод для такого подарка был. Дела шли в гору. Должно быть, островитяне считали, что все дело в нескольких удачных сделках, но управляющий накопил деньжат и выкупил имение вместе с плантациями и заводиком у хозяина. Вскоре после этого в хозяйстве начались масштабные модернизации, были закуплены новые рабы, выписаны с материка специалисты. Старый приятель Бартоломео помог спроектировать новый завод. В награду за эту работу Фернангон и презентовал другу памятную бутылку.

И вот на ферме состоялся день открытых дверей, в ходе которого состоялась дегустация трех сортов рома марки «Фернангтон». Дешевый ром для простых моряков, добротный экспортный ром, понравившийся купцам – тут же были заключены несколько контрактов на поставки. И элитный ром премиум класса. Ограниченная партия для первых лиц острова. Впрочем, этот ром требовал хорошей выдержки и, по словам самого Фернангтона, «Мой лучший ром пока еще в погребе».

Новая публичная жизнь позволила бывшему пирату забыть об осторожности. Он был теперь уважаемой влиятельной личностью при деньгах. Случайно встреченных знакомых из прошлой жизни он мог запросто купить. А в случае чего мог купить расположение губернатора и судей. Ферангтон стал чаще бывать в таверне. И почти не испугался, встретив как-то в городе одного из пиратов. Бертли заприметил неприятеля, когда тот подслушивал под окнами трактира. Заметив слежку, тот поспешил скрыться, это было довольно подозрительно, и Бертли последовал за ним. Парень… как же его звали… Коршун? Стервятник? Гриф?.. свернул в парк. На улице пусто и тихо. Бертли за ним. Кинжал в руке, да и амулет при нем. Нужно все сделать быстро и также быстро уйти. Он и пикнуть не успеет.

Кажется, в последний момент старый знакомый что-то почуял и дернулся в сторону, но было поздно. Нож впился под ребра прямо в сердце. Ошибки тут быть не могло. Это был смертельный выпад. Но пират и не вздрогнул. Бертли увидел его глаза горящие нечеловеческой яростью. Незнакомец вцепился в него. О, должно быть это был сам дьявол! Даже амулет дающий силу десятерых не помогал, а не будь его Бертли просто разорвали бы на части. Амулет не был заряжен на полную мощность. Еще пара минут и конец. Но тут в драку вмешался патруль. Ох уж и досталось им. Бертли лично отшвырнул какого-то солдата так, что тот даже перелетел ограду резиденции губернатора. Там временем неприятеля и след простыл, амулет разрядился, а сам уважаемый фермер и почетный гражданин со связанными руками конвоируется в форт.

Был бы повод для печали – колдовство карается смертной казнью, также как и пиратство, а эту драку иначе как колдовством не назовешь. Если бы не разговор, который недавно произошел с приятелем Бароломео. Тот заверил, что если Бертли посадят в тюрьму, старый смотритель его вытащит, ведь он сам строил форт и имеет кое-какие секреты. И действительно с наступлением темноты фигура Бартоломео появилась в камере и увлекла друга куда-то в подземный ход. И вот он снова на свободе.

Старого пирата сложно застать врасплох. У него есть план на любой случай жизни. Вот и к чему-то подобному старый морской волк подготовился заранее. Поэтому он сразу отпустил друга восвояси, пока тот не выдал обоих и пошел своей дорогой.

***

Погуще намазав лицо краской и нацепив нелепый индейский наряд, поутру 31 декабря Бертли отправился к землям Макчапу на заранее припрятанном – на всякий случай – каноэ. Если краснокожие примут его за своего, то про соотечественников и говорить нечего! Изрядно поплутав по джунглям, он вышел на двух молодых индейцев.

- Меня зовут Джунго, - представился бывший пират. – Я с соседнего острова. Посол. Прибыл говорить с вашим вождем.

Юноши пожали плечами и отвели «посла» в деревню.

В деревне же явно было не до них. Там шла какая-то грандиозная ссора, и вождь с шаманом стояли по разные стороны.

- Люди Макчапу! – крикнул Бертли на всю деревню.  - Я посол из племени Чучуга. Я прибыл говорить с вами!

Индейцы моментально затихли, а вождь, насмешливо разглядывая посла, заявил:

- Я Макракута, вождь Макчапу. Как ты попал к нам?

- Я прибыл на лодке с другого острова. Наше племя хочет заключить с вами союз. Союз против белых людей.

И в этот момент над островом среди ясного неба разразилась невиданная буря. Макракута пригласил посла в свой дом. И все время, пока лил сильный дождь и дул страшный ветер, они говорили, обсуждая нелегкую жизнь. А когда буря утихла и пора была ложиться спать, громкий крик шамана собрал всех на площади.