Датта всегда была одной из самых влиятельных дам при дворе. Одной из… но не самой. К сожалению, однажды ее обошла Ардана, хитростью получившая пост премьер-министра и ставшая первой леди. Однако, Датта не сдается. Еще не вечер.

Когда при дворе были объявлены выборы премьер-министра (а по конституции единственным избирателем в Драйлилле является король), Ардана, Датта и еще несколько придворных дам выставили свои кандидатуры. Король, конечно же хотел иметь толкового главу правительства, но Фрас — все же мужчина. Дамы и не сомневались в том, что главным критерием выбора станет красота претендентки. Поэтому все кандидатки на этот высокий пост непрестанно прихорашивались и наряжались, но только одна Ардана действительно внезапно стала хорошеть. Дамы глядели на свою соперницу и завидовали, с каждым днем на их лицах появлялся все более толстый слой макияжа, однако истинной красоты им это не прибавляло.

В день выборов Фрас, увидев Ардану, буквально лишился дара речи и в итоге признал победу за ней. Датта была в ярости.

У Фраса была еще одна вакантная значимая должность — место главы королевской администрации. Датта могла бы претендовать и на этот пост, но ей пришла в голову одна интрига. Фрас был известен своей верой во всевозможные предсказания. Не случайно он приблизил к себе Шугу — этого прорицателя-апокалиптиста. Однако эсхатология Датту не интересовала. Ей нужен был провидец, который смог бы доносить до короля сведения, порочащие Ардану. Датта рассчитывала, что когда-нибудь Фрас ее сместит с поста премьер-министра и первой леди, и тогда это место наконец сможет занять она.

А Датты был близкий друг — поэт и художник Ярт. Говорят, что все люди искусства в чем-то пророки. Так почему бы именно ему не стать провидцем короля. Как убедить Фраса в экстрасенсорных способностях Ярта, Датта тоже придумала. Не зря она подглядывала и подслушивала всех при дворе, включая короля. Как-то раз, услышав разговор Фраса и главы МИДа Грира, Датта поняла, что король не знает, что за дар хранится в ларце, доставшемся ему при дележе даров великанов. Это было то самое больное место короля, на котором можно было бы сыграть. Датта отправила Ярта к королю, и тот, будучи от природы чрезвычайно креативным, разыграл целую сцену. Ярт сообщил Фрасу, что в ларце находится Мудрость, имеющая форму лысой головы. Почему именно лысой, художник легко объяснил. Мудрой голове волосы не нужны и даже вредны, потому что как трава в лесу высасывает из земли соки, так и растительность на голове высасывает у человека ум. Находясь в ларце (который нельзя открывать), голова не может говорить. Однако Ярт может вступить с ней в мысленную связь и узнавать от нее, что было, что есть и что будет.

Фрас проверил, не врет ли Ярт, задав ему вопрос, что будет подано на обеде на десерт. Вопрос этот относился к числу тех самым предсказуемых вопросов Фраса, ответы на которые Датта и Ярт выяснили заранее. Конечно, это был черничный компот.

Так Ярт попал в фавориты короля, а затем и был назначен на должность администратора. Конечно, будучи творцом, сам он исполнять административную работу не мог, за него всё выполняла Датта, назначенная помощницей Ярта. Зато через своего ставленника она получила огромное влияние на короля. А чтобы избежать соперничества с Шугой, Ярт убедил Фраса молчать о мудрой голове и считывании ее мыслей. Датта же пустила слух, будто бы особое отношение Фраса к Ярту вызвано их тайной родственной связью: кто-то кому-то приходится не то сыном, не то братом, не то отцом.

Получив инструмент воздействия на короля, Датта взялась за Ардану. Первая леди вела себя вызывающе: съедала одна весь приготовленный на обед десерт или срывала самые красивые цветы в королевском саду, чтобы украсить свой наряд. Датта, продолжавшая внимательно следить за соперницей, прекрасно знала все ее прегрешения. И тогда Ярт на очередных сеансах связи с мудрой лысой головой вещал королю, кто выпил черничный компот или испортил куст резеды, — причем даже в стихах. Ардана, однако, оказалась хитра. Когда король вызывал ее к себе, первая леди хлопала длинными ресницами и сообщала, что во всем виновата ее помощница. И тогда Фрас наказывал Цинн, лишая ее сладкого.

И вот как-то раз после очередного скандала, завершившегося обвинениями в адрес Арданиной помощницы и заместительницы, Цинн пришла к Датте и рассказала ей удивительную историю.

Датта в свое время была удивлена, как миленькая, но глупенькая придворная дама Цинн внезапно подурнела и одновременно поумнела. Может быть, Датта и разобралась бы с этим странным явлением, но это произошло перед самыми выборами, и ей было откровенно не до этого. Теперь же Цинн рассказала правду: причина фатальных перемен в ней — злое колдовство.

Цинн обожала любоваться на себя в зеркало и дошла прямо-таки до наркотической зависимости от лицезрения своего отражения. Как-то раз она забыла свое зеркальце дома и вынуждена была без спросу позаимствовать Арданино. А зеркальце это оказалось не простым, а волшебным. Зеркальце это, сделанное из стебля какой-то паразитической лианы, обладало удивительным свойством. Девушки, любуясь на себя в это зеркальце, лишались своей красоты. При этом свою потерю они обнаруживали не сразу, а лишь потом, когда заглядывали в самое обычное зеркало. Коварная волшебная вещица бессовестно крала красоту и очарование ничего не подозревавших прелестниц, а затем отдавала своей хозяйке — Ардане в виде лосьона, накапливавшегося в маленькой, встроенной в ручку колбочке.  Жертва же в качестве компенсации получала ум. Цинн слишком долго разглядывала себя, не замечая, что с каждой минутой дурнеет, — волшебное зеркало это не показывало. Став же очень умной, Цинн быстро осознала свои преимущества. Пригрозив Ардане, что расскажет всё королю, она добилась должности в правительстве, но это не вернуло ей красоту.

Датта просто вспыхнула и сказала, что раскроет перед избирателями эти махинации на выборах. А так как избиратель в Драйлилле, согласно конституции, всего один, то в ход вновь были пущены «экстрасенсорные способности» Ярта. Король узнал правду и сильно рассердился.

На следующий день Ардана была в бешенстве, однако в итоге свою должность сохранила. Более того, история с зеркальцем так и не прогремела при дворе. По-видимому, король не захотел огласки.

И Датта принялась думать, что бы еще можно было подстроить, дабы потопить наконец Ардану.

Накануне назначенной торжественной встречи Фрас со всей своей свитой прибыл в дипмиссию у Колодца ближе к вечеру. Тут же был организован легкий ужин, всего на 36 блюд. Король, прежде чем все сели за стол, произнес краткую приветственную речь — всего на полчаса, не дольше. Смысл королевского выступления сводился к тому, что он, Фрас, и есть истинный король, а все остальные суть самозванцы. Далее следовало троекратное повторение формулы, введенной некогда в придворный регламент администратором Яртом: «Фрас — король, и нет других королей!» — после чего свите разрешено было сесть.

Когда ужин закончился, все разошлись по своим комнатам, за исключением Шуги и Грира, которых позвал к себе король. Датта ушла в свою комнату и легла спать. Перед сном она снова долго думала об интриге против Армины, и наконец уснула. Но вдруг пробудилась, потому что где-то прямо за окном она услышала незнакомый женский голос:

— Тоже мне кавалер! Так кричит! Подумаешь, ларец хотела посмотреть, что в комнате этого Кельва стоит. Подумаешь!

Смысл сказанного до Датты до конца не дошел. Она лишь отметила про себя, что ларец великанов стоит в комнате Кельва. А нельзя ли это использовать как-то против Арданы.

Так родилась новая интрига.

На утро после завтрака Датта затащила Ярта на общую переговорную площадку:

— Поздравь меня! У меня есть новый план против Арданы. И мы его снова осуществим. 

Впрочем, новый план Датты мало чем отличался от аналогичных предыдущих, не вполне успешных. Происходит пропажа, а Ярт, являя королю откровение мудрой лысой головы, обвиняет Ардану. Отличие нынешнего плана было в том, масштаб и значение похищенного не позволил бы королю простить первую леди и показательно наказать ее помощницу. Речь шла о похищении ларца великанов.

Похитить его должна была не сама Ардана, а Датта, чтобы потом подкинуть в комнату Арданы. Чтобы сделать это, необходимо было отвлечь внимание Кельва, в этом должен был помочь Ярт. Своими великолепными, гениальными стихами он должен был отвлечь телохранителя короля, а Датта бы тем временем пробралась у него за спиной и стащила ларец.

Ярт скептически хмыкнул.

— Ты не знаешь Кельва. Его стихами не проймешь. Тут нужно что-то посерьезнее.

— Что же?

Ярт задумался и почесал затылок.

— А что ты думаешь о такой новой форме искусства, как перфоманс?

Датта насчет перфоманса не думала ничего, потому что ничего о нем не слышала.

— А что это такое? — спросила она.

— Как бы тебе сказать… Все мы время от времени делаем перфоманс, когда выкидываем какой-то трюк, делаем что-то напоказ, а потом ждем реакции окружающих. Но вся суть в том, что сделать это надо высоко художественно.

—  Делай что хочешь, лишь бы Кельв не заметил, как я проберусь в покои короля. И тогда Фрас точно обвинит Ардану и прогонит ее прочь. Сегодня же и прогонит. За такой ужасный проступок.

Датта предоставила полную волю творчеству своему другу. Она была уверена, что этот «перфоманс» удастся на славу. Все время до обеда она была занята организацией предстоящей встречи, поэтому она не могла контролировать его творческий процесс. К тому же выяснилось, что сломался лифт. Белочку, крутившую вал подъемника, Датта нашла в клетке крепко спящей, и ей почему-то никак не удалось ее разбудить. За всеми этими заботами Датта снова встретилась с Яртом перед обедом на общей переговорной площадке. И там администратор наконец показал свой «перфоманс».

Ярт вышел с кастрюлей на голове, под мышкой он держал деревянное колесо, обмотанное паклей. Затем он взял маленькую горящую свечку, поджег паклю, и когда пламя полностью охватило колесо, выкинул его в окно. К счастью, никого внизу не задел.

Первым желанием Датты было бежать вниз, спасая миссию от пожара. Моментально вспомнился Шуга, который за завтраком упоминал о каком-то гигантском лесном пожаре, что непременно уничтожит всю цивилизацию лиллов. Однако никакого пожара не случилось. Как объяснил Ярт, под паклей колесо было обмотано мокрой тряпкой, и весь эффект воспламенения был очень кратким.

Датта высоко оценила искусство перфоманса. Во всяком случае она была уверена, что Кельв непременно побежит вниз вслед за колесом.

Обед, начавшийся в 3 часа дня, прошел в каком-то нервном напряжении. Озабоченность, беспокойство и нервозность в той или иной степени можно было заметить на лицах и короля, и всей его свиты.

После обеда Датта долго ждала у себя Ярта, который должен был прийти только после того, как подготовит реквизит для нового перфоманса, уже у покоев короля. Не дождавшись, Датта сама отправилась к нему и обнаружила своего друга, стоящим у мольберта.

— Ярт! Я же тебя жду!

Внезапно она перевела взгляд на диван, увидела… лежащую там обнаженную  женщину с зелеными крыльями. Потрясение было столь сильным, что Датта лишилась дара речи.

— Ярт… Ярт… Кто это?!

— Датточка, это… моя натурщица. Ормина… Э-э-э… девочки, познакомьтесь…

Но Датта совсем была не в настроении знакомиться.

— Как ты мог? Я же тебя жду! Мы же договорились! А ты… с этой…

Но крылатая девица тут же парировала:

— Я не Этой! Я Ормина! Меня пригласили! Я тут работаю! Натурю! Не мешай мне натуреть!

Скандал вышел громкий и чуть не дошел до потасовки. Когда Датта пригрозила повыдергать Ормине крылышки, фея схватила банку с краской и запустила ей в платье, испортив его. Ярт же тем временем успел открыть окно, выпуская гостью наружу. Ормина воспользовалась этой возможностью.

Ярт и Датта еще выясняли некоторое время отношения. Наконец они примирились и вместе отправились наверх, чтобы наконец представить перфоманс Кельву и Ардане, а после осуществить свою интригу. Однако оказалось, что Кельва на его месте и так не было, так что все представления были излишними.

Однако, когда Ярт и Датта стали искать в комнате ларец, они так его и не обнаружили.

Ларец великанов исчез.

СТ

1.      1.  Тайна волшебного зеркальца (общая с Цинн и Яртом).

2.       2. Тайна «экстрасенсорных способностей» Ярта (общая с Яртом и Фрасом).

3.      3.  Общая с Яртом. План последней интриги против Арданы.