На город опускался закат. По небу словно разлили красную краску, а тусклое солнце купалось в этом багрянце, не спеша спрятаться за горизонт. Нагретый за день воздух колебался, превращая вид на старую Аль-Хайю в мираж.

Жаркий хамсин налетел на дворец с юга, со стороны пустыни. Разметал струи фонтанов на главной площади перед дворцом, превратив почти математически выверенный танец в дикую пляску. Рванул флаги Фахрийского эмирата с флагштоков, будто собираясь сорвать их.

А еще он принес запах далекого пожара.

“Тревожный закат” - сказал бы суеверный человек. “Закат как закат” - сказал бы прагматик.

Хамсин так и не смог взять дворец штурмом - разбился о крепкие стекла окон и витражей. Внутри вовсю работало кондиционирование. Дворец утопал в огнях и гудел, как… Нет, не как потревоженный улей. Скорее, как хорошо отлаженный двигатель. Повсюду сновала обслуга, обустраивая все для сегодняшнего приема. На кухне повара едва не хороводы водили под руководством приглашенного из Парижа шеф-повара! Давно здесь не было подобного светского мероприятия.

Банкетный зал был наполнен голосами и звоном бокалов. Исконные обитатели дворца предпочитали безалкогольные коктейли из винограда и каких-то местных фруктов, однако западным гостям вездесущие официанты подавали первоклассные вина и шампанское.

Сегодня всем было некогда смотреть на закаты.

***

Эмир Халид Аль-Фахри вышел на сцену и поднял раскрытую ладонь, призывая гостей к тишине. Подтянутый, в шикарном светлом костюме и с пронизывающим взглядом из под нависших бровей - он был больше похож на акулу бизнеса, чем на эмира арабской страны в его типичном представлении.

Таково было лицо и самого Фахрийского эмирата.

- Я рад приветствовать моих дорогих и уважаемых гостей! Долгих лет вам, вашим домам и семьям!

Он улыбнулся и чинно отсалютовал залу своим бокалом.

- Как вы все уже знаете, с этого дня в Фахри открывается официальное представительство Красного Креста. И я обещаю любую посильную помощь и финансовое обеспечение, чтобы помочь этой в высшей мере благородной миссии в ее деятельности на территории Фахри и других стран региона. Наша страна желает доказать всему миру, что мы готовы ко всемерному сотрудничеству! А начавшиеся нападки на нашу страну и попытки вмешательства в наши внутренние дела со стороны некоторых членов мирового сообщества, - эмир укоризненно поджал губы, - Что ж, мы не станем обижаться на них. Политика есть политика, и редко она бывает чистой. Свою добрую волю мы будем демонстрировать делами.

Сидящий впереди Уильям Эванс, к которому речь была обращена в первую очередь, вежливо кивнул. Марта Нюберг, занявшая место за столом чуть дальше, лишь едко фыркнула.

- Фахри испытывает последнее время серьезные трудности - как и многие другие страны! - это правда, - продолжил эмир, - Однако, нет сомнений, что мы преодолеем их и достигнем новых высот!

Раздались сдержанные аплодисменты.

- Все, все, больше не буду отвлекать вас от ужина своей болтовней, - эмир улыбнулся и сошел со сцены. По залу прошелестел смех.

***

Вечер был в самом разгаре. Гости неспешно бродили по залам и коридорам выделенных для приема 2-го и 3-го яруса, вели светские беседы и любовались интерьерами дворца. Вышколенные музыканты  не налегали на смычки, струны и мундштуки: ненавязчивая музыка звучала фоном со сцены и создавала настроение, не мешая беседам.

С балкона открывался вид на вечернюю Аль-Хайю: “золотой квартал” вокруг дворца был залит огнями и блистал роскошью правительственных зданий, отелей, башен представительств крупного бизнеса.

За всем этим великолепием от глаз гостей прятался старый город, где люди не понаслышке были знакомы с “серьезными трудностями”, но уже не вполне разделяли веру эмира в новые высоты.

Когда вдалеке, за крышами зданий “золотого” квартала, прогремел взрыв, во дворце лишь слегка дрогнули стекла. Музыка сбилась, расползлась на лоскуты отдельных партий - но только на секунду. Музыканты продолжили играть, будто ничего и не было, хоть внимательный взгляд и заметил бы, как они озабоченно переглянулись между собой.

Мирная атмосфера вечера сгинула вместе со смехом и звоном бокалов. Гости то и дело с тревогой вглядывались туда, где небо теперь было подсвечено заревом пожара, хватались за телефоны и мрачно поджимали губы.

Халид Аль-Фахри ходил по залу и успокаивал гостей, уверяя, что им не о чем беспокоиться.

***

Улица кипела. Когда по разгоряченной толпе разнеслась весть, что на улице Аль-Рахани полиция открыла огонь по протестующим, она покатилась вперед, будто кто-то снял ее с тормоза. Из толпы полетели камни, кое-где зазвучала стрельба. Тысяча глоток вместо лозунгов стала извергать рев. Тут и там за домами стали подниматься дымные нарывы взрывов.

Первая линия оцепления была смята; несколько армейских грузовиков и машин полиции пылали факелами. Каток народного гнева шел ко дворцу Аль-Фахри, снося кордоны и набирая ход.

***

- Где моя гвардия?! - кричал в трубку младшему брату эмир Аль-Фахри, - Почему армия еще не взяла ситуацию под контроль?!

- Штаб не отвечает. Я вызвал вертолет для эвакуации, - Юсуф вдруг разозлился. - Иблис тебя подери, Халид - разве я не предупреждал?!

***

Вертолет приближался ко дворцу будто крадучись, над самыми крышами. Но попробуй прокрасться, если твои винты слышно за километр! Внизу было ревущее людское море, оно заполнило улицы вокруг внешних стен дворца и уже грозило затопить его.

Откуда-то из темноты пустых, казалось бы, крыш плюнуло огнем, и машина полыхнула пламенным цветком. Остатки вертолета рухнули вниз на территорию служебных корпусов дворца.

***

Пол содрогнулся. Где-то на 1-м ярусе раздалась стрельба и еще один взрыв. В ту же секунду свет замигал и сменился скудным аварийным освещением. По всему дворцу раздалось синхронное дребезжание - на всех окнах опускались защитные рольставни.

- Отступить на второй ярус и держать оборону! - срывая голос, Юсуф Аль-Фахри пытался докричаться по внутренней связи до дворцовой охраны - но связь молчала.

Дворец, неприступный для ветра, легко поддался натиску людей.

***

Выше 1-го яруса дворец как будто вымер. Куда подевалась обслуга и основная масса гостей? Высыпались, будто крупа из дырявого мешка.

Несколько человек нашли друг друга в пустом банкетном зале на 3-м ярусе - очутиться бок о бок с другими оказалось спокойнее, нежели прятаться в укромных углах. Никто ничего толком не понимал. Люди с тревогой вслушивались: кажется, наступление на дворец приостановилось - стрельба стала реже, а крики оставались где-то далеко.

Когда в зале появился Юсуф Аль-Фахри, на него обратились сразу множество взглядов. Уж он-то сможет объяснить, что происходит! Вопросы повисли в воздухе - Юсуф вел перед собой обветренного араба, больше похожего на повстанца, чем на обитателя дворца.

- Где эмир? - отрывисто бросил Юсуф.

Люди переглянулись; эмира в зале не было. Вдруг от колонны в тени отделилась фигура - и принц Самир сказал бесцветным голосом.

- Я теперь эмир.

На город опустилась ночь.

 “Тревожная ночь” - хором сказали бы и суеверный человек, и прагматик.