Где-то в отдаленной части Ульстера стоял загадочный Заветный лес. Люди рассказывали о нем много всяких небылиц и сказок, потому как не каждому было дано туда попасть, а значит, сказители и барды легко давали волю вымыслу. И лишь друиды знали правду.

По границе Заветного леса тянулась гряда острых и отвесных скал, преодолеть который отваживался не каждый, а из тех, кто отваживался, не каждый добирался до цели и не каждый оставался в живых. И лишь старый друид Охтайр знал способ, как проникнуть в Заветный лес. Благодаря своим знаниям и волшебству он проходил прямо сквозь камень.

Известно было, что посреди Заветного леса растет волшебная Рябина, дающая великие знания и вдохновение. Дерево это позволяло также попасть на Острова Блаженных, в волшебный мир, где правят светлые боги Туат Де Дананн и куда отправляются мертвые, заслужившие при жизни счастье и изобилье. Рябина росла на берегу ручья, роняя в него свои ягоды, которые окрашивали воды в багровый цвет. Волшебные плоды становились кормом для чудесной форели. И человек, испивший багровой воды или съевший эту форель, получал величайшие знания, позволяющие совершить путешествие в иной мир и обратно.

Лаэг с ранней юности мечтал быть полководцем, но воплотить эту мечту ему мешала бедность. Чтобы поступить на королевскую службу, нужно было иметь хороший кованый доспех, мощное копье и острый меч. Молодому воину нужен был также выносливый скакун и верный оруженосец, которому надлежало хорошо платить. Но где всё это было взять, если родители Лаэга были простыми землепашцами, да еще и на не слишком плодородной земле?

Лаэг решил обратиться с просьбой к друиду Дуртахту, но тот наотрез отказался создавать для Лаэга золото из болотной грязи, ибо с давних времен каждому друиду определялся гейс – не создавать ни золото, ни иные сокровища ни королю, ни нищему. И тогда Лаэг попросил Дуртахта сделать для него какую-нибудь волшебную вещь, которая помогла бы просто увеличить урожай. Тогда семья Лаэга смогла бы выручить больше денег за плоды их земли.

Дуртахт согласился, но, кажется, слишком буквально воспринял эту просьбу. Он срезал с придорожной ивы прут, нанес на него магические письмена, а затем выдержал в кадке с волшебным зельем. В итоге он получил прут, увеличивающий в размерах все то, к чему он прикасается. Увеличить плодородность почвы этот волшебный предмет не мог, зато одно ячменное зернышко под его ударами постепенно превращалось в огромный орех. Толку от такого превращения тоже было немного: ни одна мельница не в состоянии была перемолоть такое гигантское зерно, однако Лаэг догадался бить прутом не по злакам, а по злату. Ради первой монетки, правда, ему пришлось очень много продать из дома, но такие траты окупились с лихвой. Одна золотая монетка спустя два часа непрерывного битья превратилась в слиток размером с буханку. Расплавив золото и разделив его на мелкие капли, Лаэг отправился в ближайший город и там купил и доспехи, и оружие, и коня. Нанимать оруженосца он пока не стал.

Теперь Лаэгу предстояло отправиться в Эмайн Маху и заявить о себе при дворе короля, но как подступиться к Фергусу, он и понятия не имел. Добрые люди посоветовали Лаэгу познакомиться сначала с его дочерью, что жила с мужем Ингкелом близ Заветного леса. Лаэг немедленно отправился туда.

Направляясь в Эмайн Маху, Лаэг повстречал на дороге прекрасную Айфе. Увидев всадника на великолепном коне в блестящих доспехах и с оружием, будто победителя, возвращавшегося с войны, Айфе спросила:

— Скажи, воин, неужели у нас была война?

Лаэг ухмыльнулся и ответил:

— Нет, красавица, войны у нас давно не было, но я еду ко двору Фергуса, чтобы поступить на службу в его воинство, а потому я хотел бы предстать перед нашим королем во всеоружии и при полном параде.

Лаэг и правда был хорош собой, и Айфе полюбила его и решила бросить своего мужа Ингкела. И она отправилась вместе с Лаэгом в Эмайн Маху, чтобы представить своему отцу нового жениха.

Случилось это за два дня до большого королевского праздника, поэтому в Эмайн Махе в тот день было много людей.

Когда Айфе появилась во дворце Фергуса, она тут же сообщила отцу о своем разводе, а после попросила его взять Лаэга на службу.

— Чтобы служить в моем войске, ты должен пройти испытания, — ответил король. – Жди, и вскоре тебе дадут задание.

Айфе тогда вернулась домой в сопровождении Лаэга и одного королевского помощника. Она сообщила Ингкелу, что разводится с ним, и честно рассказала, к кому бы хотела уйти, чтобы создать новую семью. Ингкел же, не желая этого развода, заявил:

— Я расстанусь с тобой, но лишь в том случае, если твой новый жених уничтожит несколько скал, что закрывают путь в Заветный лес.

Когда об этом условии от помощника узнал король Фергус, он поддержал своего зятя и поставил ровно такое же условие Лаэгу, чтобы принять его в королевское войско.

И Айфе, и Лаэг понимали, что разрушить скалы, возведенные магами, можно только при помощи магии. Оба они решили обратиться за помощью к друиду. Однако столь дерзкую просьбу Дуртахт только от Айфе мог выслушать, не превратив ее в лягушку…

Едва Айфе заикнулась об уничтожении гряды охранных скал, Дуртахт пришел в ярость, но наказывать королевскую дочь не посмел. А поразмыслив решил все же сделать, что она просит.

И Дуртахт срезал ветвь ракиты, начертал на ней магические письмена, затем погрузил в особое магическое зелье. Так он получил волшебный прут, от ударов которого любой предмет уменьшается в размерах.

Получив от друида волшебный прут, Айфе оставила Лаэга, а тот отправился в ближайшее селение искать себе ночлег, потому, что время шло к вечеру.

На следующий день Айфе нашла Лаэга в одном из домов. Она рассказала ему, что ей почти удалось уничтожить скалы, но теперь волшебный багровый ручей прорвался в мир людей, окрасив скалу в тот же багровый цвет, а это значит, гейс запрещает ей теперь прикасаться прутом к красному камню. Работу должен теперь завершить сам Лаэг.

И они вместе отправились к гряде охранных скал, но возле багровой уменьшившейся скалы встретили удивительную женщину, настолько красивую, сияющую, светлую, что сразу поняли, что она богиня.

- Я Айне, - представилась она. – От имени богов Племени Дану предупреждаю вас, дальше нет хода. Кто вы такие!

Звучали эти слова строго не недостаточно грозно, потому что Лаэг ответил сурово:

- Айне, а ты знаешь, что перед тобой Айфе, дочь короля Фергуса?!

- Короля? – Айне на мгновение задумалась, - А я дочь богини, уходите отсюда.

Айфе и Лаэг вынуждены были отступить и вернуться в селение, где Лаэг остановился на ночлег.

Лаэг был просто зол, а вечером сказал:

- Я все равно своего добьюсь у твоего отца!

Посреди ночи Лаэг отправиться к скалам и попытаться доделать то, что не удалось Айфе. Он надеялся, что светлые боги по ночам спят. Однока лишь к утру он вышел к Заветному лесу и с первыми лучами солнца обнаружил и брешь в гряде скал, и окрашенный в багровый цвет камень, и багровый ручей. А возле камня и ручья он увидел бездыханное тело Ингкела. Никаких ран на нем не было.

Ингкел был мертв и теперь ничто не препятствовало ему взять в жены Айфе. Оставалось только выполнить условие короля. Внимательно осмотрев место у багрового камня, Лаэг не обнаружил никакого волшебного прута, лишь следы от недавнего костра.

Лаэг перекинул Ингкела через седло и повез к его дому. Посередине пути он остановился, так как заметил лежащую посреди дороги палицу. Оружие было крепким и надежным, могло пригодиться в бою. Лаэг нагнулся и взял ее в руку. И тут он вспомнил свои гейсы: «Если ты нашел на чужое оружие, то, пока не узнал, чье оно, не бери его» и «Не перевози мертвеца, если ты держал в руках чужое оружие».

Лаэг понял, что ему необходимо не только выкинуть палицу, но и срочно избавиться от тела. Он и так уже нарушил свой первый гейс.

Лаэг кинул палицу в траву, а затем стащил с коня мертвого Ингкела и понес его в кусты. К своему удивлению он обнаружил там еще один труп – незнакомой женщины. Ничего с ней сделать Лаэг не мог. Он вернулся к коню и поскакал дальше, намереваясь сообщить людям в Эмайн Махе про мертвые тела.

Когда Фергус услышал о смерти зятя, он велел схватить Лаэга и бросить его в тюрьму. И хотя Лаэг говорил, что он никого не убивал, ему не верили. Не верила и Айфе, пришедшая через некоторое время к нему в камеру. Лаэг стал ее уверять, что не убивал Ингкела, а нашел его тело возле гряды охранных скал, а затем бросил в кустах на дороге, обнаружив там, ко всему прочему и мертвую женщину. Однако услышав такое объяснение, Айфе рассердилась на Лаэга еще больше за то, что он так непочтительно отнесся к ее мужу, и ушла.

Лаэг, оставшись один в темнице вспомнил про волшебный прут, который лежал у него в дорожной сумке. Тюремщики отобрали у него только оружие, а сумку оставили при нем. Лаэг вынул прут-«увеличитель» и начал со всей мочи стучать по решетке оконца – и окно, и зазоры между прутьями стали расти. Через некоторое время они стали достаточно большими для того, чтобы выбраться на свободу. Так Лаэг сбежал из тюрьмы в Эмайн Махе.

Сбежавший Лаэг отправился пешком в сторону владений Айфе. Он не оставлял надежды убедить королевскую дочь в том, что он не врал, а потому ему необходимо было с ней объясниться. Однако далеко пройти он не смог. На крутом повороте дороги на Лаэга внезапно выскочил живой Ингкел.

Лаэг замер от изумления. Воспользовавшись этим, Ингкел накинулся на соперника. Завязалась ожесточенная драка. С такой силой бьются самцы оленей во время весеннего гона, и побеждает в этой битве сильнейший.

Сильнейшим оказался Ингкел. Он со всей силы навалился на соперника и задушил его.

В глазах Лаэга потемнело, и в следующий миг он оказался в ином мире, на Островах Блаженных, где правят светлые боги.

Лаэг решил непременно выбраться в мир живых. Он же знал, что путь туда лежит через Заветный лес. А там есть брешь в гряде скал. Он долго ходил, пока не нашел этот лес, такой странный, полный волшебства.

Где-то в глубине леса грозно прогремело, и было в этом звуке что-то страшное и волшебное. Вдруг Лаэг услышал странную мелодию, кто-то играл на арфе, но так, будто никогда понятия не имел, что такое музыка. Лаэг пошел на звук, но никого не увидел. Внезапно в кустах кто-то зашуршал и кинулся бежать прочь. А следом что-то выкатилось в траву. Лаэг не стал догонять. Его больше заинтересовал упавший предмет. Лаэг нагнулся и поднял удивительной красоты чашу.

Лаэг двинулся дальше. Что-то огненное мелькнуло среди ветвей, опасное, странное. Лаэг был безоружен и решил, что надо уходить.

Наконец Лаэг достиг охранных скал и стал искать место бреши. Это было несложно сделать, так как в это место утекал ручей с багровыми водами. Лаэг перебрался через низкий валун и оказался в мире людей.

Спустя несколько мгновений его перекинуло в то же место, в то же тело, где его застала смерть. К дороге на Эмайн Маху.

Но прежде, чем это случилось, Лаэг успел увидеть друида Дуртахта, который невероятно быстро для мага в столь почтенном возрасте бежал в сторону Заветного леса...

 Очнувшись, Лаэг почувствовал себя плохо. Все тело было израненным и избитым. Через некоторое время подъехала телега, в ней сидел какой-то крестьянин с женой, у которой на руках были новорожденные младенцы - Крунху и Маха.

Крунху помог подняться Лаэгу, усадил в телегу.

Втроем они проехали по дороге некоторое расстояние. Лаэг, впрочем, помнил все это в тумане. Крестьяне его расспрашивали, а он только и смог, что назвать свое имя.

Но Лаэг все же взял себя в руки. На повороте к хутору Крунху он соскочил с повозки и пошел дальше сам.

СТ:

1.       Общая с Дуртахтом: бедное крестьянское происхождение.

2.       Общая с Дуртахтом обращение к друиду Дуртахту за помощью и получение от него прута «увеличителя».

3.       Общая с Дуртахтом и Айфе: создание прута-«уменьшителя» с целью убрать охранные скалы.

Гейс:

1.       Если ты нашел на чужое оружие, то, пока не узнал, чье оно, не бери его.

2.       Не перевози мертвеца, если ты держал в руках чужое оружие.