Под юной порослью карминовых ветвей
Я целовал твои уста, ланиты, очи.
Ах, что же было слаще и сочней?
Иль плод упавший на груди твоей?
Иль страсть твоя в объятьях летней ночи?

   Эти стихи принадлежат перу Ламира Турона, величайшего сондосского лирика первого века нашей эры. Карминовое дерево благодаря яркому, насыщенному цвету своей листвы с давних пор считалось древом любовной страсти. Другие же поэты называли его кровью земли.

   В давние времена эти невысокие деревца с великолепной ярко-красной листвой покрывали склоны Илозийских гор, образуя целые рощи. Весной, сразу после снежной зимы, их кроны на неделю-другую покрывались густым, нежно-розовым, ароматным цветом, и лишь потом, когда лепестки опадали, на ветвях появлялась блестящая карминово-красная листва, державшаяся до начала зимы. Листочки в те времена были тонкие и нежные, они колыхались на ветру, создавая удивительное ощущение жизни и движения. В густой листве карминового дерева охотно гнездились певчие птицы с красным оперением, находя там защиту от крупных хищников.

   Дерево имело массу полезных свойств. Лекари создавали разнообразные лекарства из листьев, коры и ягод. В древних кулинарных книгах упоминались плоды этого дерева как изысканный, невероятно вкусный и полезный фрукт, который необходимо было есть или сразу свежим, поскольку сорванный он долго не хранился, или в виде варенья.

   Так было в давние времена, когда в Сондоссии еще наступали зимы и падал снег.

   Но однажды климат изменился, став более жарким и сухим. А с климатом изменилось и карминовое дерево. Его кора потрескалась, листья стали мелкими и твердыми, ветви — тонкими и ломкими, но самое главное, дерево перестало цвести, а значит, давать плоды и семена. Сейчас на склонах Илозийских гор еще можно найти отдельно стоящие карминовые деревца, которым не одна сотня лет, — скрюченные, дряхлые и пугающие. Они лишь доживают свой век, не дав молодой поросли.

   Люди пытаются спасти карминовое дерево. Они срезают с него ветви и ставят в воду, ожидая, что побег даст корни. Иногда, довольно редко растение приживается, и тогда его высаживают в закрытых двориках и садиках — так, чтобы солнечный жар не слишком обжигал его листья. Его обильно поливают студеной водой, и ярко-красная листва вновь становится нежной и густой, но, несмотря на это, никому так и не удалось добиться цветения и последующих плодов. Карминовому дереву нужен прежний климат.

   С раннего утра 23 сенресеня в доме господина Роглими (или дядюшки Малта, как принято у валайских харамитов называть состоятельных членов общины) царила легкая суета. Накануне на последней странице "Утренней Валаи" появилось объявление о продаже господином Реглими одной очень редкой вещи — необычайно сложной головоломки, именуемой "Беблев шкаф". Кто ее изготовил, доподлинно неизвестно, но была она из чистой меди, а размером и правда со шкаф. И как тут не вспомнить о беблях — полумифических разумных рептилиях, от цивилизации которых якобы остались отдельные медные артефакты, в частности, гигантское изваяние в поясе скал. Подобные древние и загадочные вещи вызывают подлинный ажиотаж у любителей старины и коллекционеров, но и простые горожане, не имеющие намерения или возможности приобрести артефакт, проявляют неизменный интерес. Именно поэтому господин Роглими в своем объявлении упомянул о возможном аукционе, если желающих купить "Беблев шкаф" окажется несколько.

   Газетное объявление и правда произвело в Валае фурор. С утра вокруг особняка на Тростниковой улице сновали любопытные, то и дело пытаясь без разрешения пробраться в дом и посмотреть на беблеву "мебель". Однако Бегда, верная помощница дядюшки Малта, отгоняла всех, тем более, что их платежеспособность вызывала большие сомнения. Демонстрация артефакта и торги должны были начаться в три, а до того времени господин Роглими не имел намерения кого-либо принимать. А кроме того, в доме перед приемом гостей наводила порядок госпожа Вилта Дражими, которую господин Малт периодически нанимал для помощи по хозяйству. После развода хозяина дому не хватало женской руки. Около полудня суета на Тростниковой улице усилилась.

   К особняку подъехали сразу две массивные повозки с запряженными тумпанами. Среди перевозчиков тяжелых грузов развернулась конкуренция. Покупатель головоломки непременно захочет сразу же забрать свою покупку, а при перевозке тяжелого медного шкафа без тумпана не обойтись. В борьбе за выгодный заказ едва не дошло до драки, однако тут опять вмешалась деловая Бегда. Извозчикам она велела встать в стороне, а то и на соседней улице, чтобы ни крики гужевых животных, ни перебранка грузчиков не напугали гостей и не помешали провести аукцион.

   В половине третьего к особняку господина Роглими подошли первые покупатели...

   Солнце уже начало скрываться за скалистой грядой, окружающей Валаю с трех сторон, когда Бост Сталон, вернувшись с свой дом на улице Утиной Охоты, решил наконец отложить все незаконченные расследования на завтра и откинулся в кресле с кружкой успокоительного синего укропа. В сыскном деле он работал всего пару лет, но уже успел получить репутацию толкового сыщика, а потому в заказах недостатка не было.

   Валая — город большой, а Сондоссия еще больше, поэтому сыскное дело в королевстве требует много времени, сил и человеческих ресурсов. Королевские силы безопасности не в состоянии раскрывать все совершающиеся в столице преступления, поэтому некогда, еще Кергом III, было принято разумное и гениальное по своей простоте решение. Все официально состоящие на службе сыщики, следователи, дознаватели были направлены на поиск потенциальных заговорщиков, бунтовщиков и прочих омерзительных личностей, задумавших или совершивших что-либо противоправное против аристократии или короля. Что же до прочих преступлений, совершаемых ежедневно против простых подданных, то их раскрытием стали заниматься частные сыщики, получающие и ежегодно подтверждающие свою лицензию в государственной администрации.

    Добрая часть дел, которыми Сталон нынче занимался, попала в его руки от констебля Рилтона. Этот полицейский с самой первой встречи симпатизировал Босту и отчего-то незыблемо верил в его детективные таланты. Никакие сомнения или ссылки на загруженность констебль в расчет не принимал, а сразу вываливал на сыщика суть дела, причем подавал информацию так увлекательно и интригующе, что у Боста просто не хватало духа отказать.

    Бост сделал два глотка своего ароматного настоя, с наслаждением улыбнулся и прикрыл глаза. Приятный сон уже готов был пленить его сознание... однако громкий и бесцеремонный стук в дверь разрушил планы на безмятежный отдых.

    — Бост! Бост! Открой! Это я, Рилтон! — раздался громкий бас под окном.

   "Не поддаваться! Не поддаваться! — сказал себе сыщик. — Я сплю! Я сплю и не слышу...! Не слы..."

    И тут в дверь ударили так, что содрогнулся весь дом.

   — Бо-о-ост!!!

   — Да не слышу я! Я крепко сплю! — крикнул Сталон что есть мочи в ответ констеблю.

   — Открывай, Бост! Я не один. Я с девушкой. Очень красивой, практически принцессой. И ей нужна твоя помощь!

   Бост горестно вздохнул и пошел открывать дверь.

   — Меня зовут Бегда Трион, — встревоженным голосом начала свой рассказ вошедшая вместе с Рилтоном гостья.

   — Да? А я думал, что принцесса Лургана, — улыбнулся сыщик.

   — Нет, — слегка раздраженно парировала Бегда. — Я знаю, что я на нее похожа, но я не она.

   — Это хорошо, — заключил Бост. — Тогда рассказывайте.

   — У нас дома лежит мертвый пират!

   — Настоящий пират?! Дома? Где?!

   — В Малом Харамите, в доме дя... господина Роглими. Но это еще не всё, — продолжала Бегда. — У дядюшки Малта из оранжереи пропало карминовое дерево...

   — Карминовое дерево? Это такая уродливая и сухая красная колючка?

   — Нет! Наше дерево было красивым, свежим, густым и со спелыми плодами!

   Бост удивился не меньше, чем при сообщении о мертвом пирате. Он даже встал со своего любимого кресла, едва не опрокинув кружку со всё еще горячим укропом.

   — Как с плодами? Ведь карминовое дерево не дает плодов...

   Сыщик пристально взглянул на девушку, затем перевел взгляд на констебля. — Так, Рилтон! Я, пожалуй, займусь этим делом!